О бедной ведьме замолвите слово

Вот даже не знаю, радоваться или грустить? Совершённые мной глупости пока только множились и копились. Вот и сейчас побег – явная дурость, а попытка догнать спутников – ещё большая. Нет, сбежать мы были обязаны, чтобы мужчины знали, как нас бросать и тем более запирать. Не уверена именно в походе через горы. С моим везением мы заблудимся и искать и спасать уже придётся нас.

Настала моя очередь лезть на Горыныча, подтянуться сама не смогла. Пришлось царевне меня тащить, а фамильяру пихать снизу. Горыныч взлетел сам и жизнерадостно улыбнулся.

– И где дорога? – подозрительно уточнила.

От площадки вела тропа, огибая гору, и была она всего в полметра шириной. Сверзиться с такой как нечего делать. Однако Любава ткнула в неё пальцем.

– Главное, вниз не смотри, – посоветовала мне царевна.

Печально вздохнув, пристроилась позади неё. Всегда удивлялась выражению «загнать себя в ловушку» и надо же, раз за разом наступаю на одни и те же грабли. Похоже, мне вообще нельзя ничего делать, чтобы не попасть в ещё большие неприятности. Проблема в том, что бездействие как раз оборачивается катастрофой.

Идти приходилось осторожно и быстро. Порода под ногами была не очень крепкой и слух улавливал, как сыпались мелкие камушки.

Идущая впереди Любава вдруг вскрикнула, и земля под ногами пошла трещинами. Инстинктивно отшатнулась, но трещина последовала за мной. Отчаянно захотелось закричать, что в горах делать не стоит, есть вероятность, что тогда ещё и обвалом засыплет сверху.

Тропа, решившая, что и так продержалась достаточно долго, принялась стремительно осыпаться. Горыныч, успевший поймать улетающую в пропасть царевну, сорвался следом. Ожидая, что спутники сейчас взлетят, замерла и даже не попыталась убежать.

Пласт земли под ногами плавно поехал вниз, перепрыгнув, оказалась на ещё менее прочном куске тропинки, рассыпавшейся в один миг. Ухнув в пропасть, какое-то время прокатилась на спине. Зацепиться, чтобы хоть как-то остановить этот смертельный полёт, было не за что.

Дальнейшее падение запомнила урывками. Вроде бы был свободный полёт, оборвавшийся внезапно. Судя по тому, что я жива и способна пошевелиться, не долгий. Посмотрев наверх и обнаружив, что тропа продолжает рассыпаться, отползла к небольшой расщелине, на деле оказавшейся пещерой.

Зря, как выяснилось немногим позже. Рухнувшая земля и камни закрыли его намертво, отрезав меня от выхода. Привалившись спиной к стене, содрогнулась всем телом и рассмеялась. Пещера отозвалась гулким эхом, заставив оборвать смех мгновенно. Удалось ли спастись или нет, это большой вопрос. Прежде всего меня волновал вопрос, что стало с Любавой и Горынычем и почему они не взлетели?

Поняв, что сидеть и ждать неизвестно чего просто не могу, поползла обратно и принялась руками рыть проход. Слёзы душили, а отчаянье не давало остановиться. Вдруг там Любаве или фамильяру требуется помощь, а я загнала себя в ловушку. Может, змей крыло сломал или Любава ногу? Я просто обязана им помочь!

Тоннель рылся неохотно, засыпаясь сразу же. Устав, приложила грязные руки к лицу и вытерла слёзы. Рыдать и биться головой об стену бесполезно. Совершить подкоп в данных условиях тоже. Похоже, что вся тропа рухнула и погребла расщелину под собой окончательно.Придётся искать другой выход.

Пещера была большая, сухая и воздух не затхлый. Отчасти из-за расщелины, но я надеялась на лучшее. Следов того, что тут обитает местный хищник, не нашла, но радоваться не стала. Ради меня он обязательно появится. Так что и задерживаться не стоило. Послюнявив палец и обнаружив легкий ветерок, побрела в его сторону. Жаль, растущие гнилушки, дающие чуть зеленоватый свет, при срывании почти сразу переставали светиться. В какой-то момент придётся двигаться в полной темноте.

Глава 14

Счёт времени потеряла быстро. Медленно бредя вперёд в полной темноте, предавалась неприятным думам. Откуда во мне взялась эта страсть к приключениям? А ещё точнее, почему так хотелось утереть нос огненному? Колдун мне нравился и довольно сильно. Как ни старалась себя убедить в том, что он враг, сердце упорно верить в это не хотело. Теперь же всё, что остаётся, это идти, пока есть силы, в надежде выбраться.

О Любаве и Горыныче старалась не думать. Помочь им не могла, а рыдать и убиваться – означает лишить себя последнего шанса на спасение. Возможно, друзья спаслись и теперь оплакивают меня?

Ноги гудели, упорствовать в тщетной попытке спастись и не останавливаться уже не хотелось. Вздохнув, сползла по стене и замерла безвольной куклой, медленно погружаясь в тревожный сон. Свет, замаячивший впереди, приняла за видение. С тоской подумав, что схожу с ума, даже не пошевелилась.

– Как вы меня достали, безмозглые курицы. Вроде разум вам выжгли, и думать не можете, а на инстинктах разбегаетесь.

Предо мной остановился молодой холёный мужчина с тёмно-русыми волосами, зачёсанными назад, и небольшой аккуратной бородой. Брезгливо поморщившись, он нагнулся и, схватив за руку, поставил на ноги.