О чем кричат Вороны

Алиса нажала на кнопку рядом с дверью и через пару секунд услышала пищащий звук, приглашающий внутрь. Зайдя в помещение, она увидела за столом приветливо улыбающуюся девушку, которая поприветствовала её, предложила надеть бахилы и повесить верхнюю одежду в гардероб.

— Присаживайтесь. Николай Александрович скоро освободится, — регистратор указала рукой на мягкие диванчики.

Сердце в груди Алисы забилось сильнее только от одного упоминания имени психотерапевта. Она старательно отгоняла его образ из своих мыслей, но последние несколько недель вспоминала о нем всё чаще и чаще.

Николай Александрович не заставил себя долго ждать. Уже через пять минут она увидела высокого темноволосого мужчину в халате поверх тёмно-серой водолазки. Он приподнял уголки губ вверх, взял протянутую ему папку и повернулся к ожидающей его девушке.

— Доброе утро, Алиса. Пройдёмте в мой кабинет.

Она поднялась с дивана и проследовала за ним. Его широкая спина в белом халате часто появлялась во снах Алисы, но более приятных, чем те, что беспокоили её теперь. Девушка присела на мягкое кресло напротив его стола и посмотрела на психотерапевта.

Он был по-настоящему красив. Гладко выбритое лицо с чёткой линией скул и подбородка выглядело гармонично и мужественно. Глаза цвета пасмурного неба с нависающими над ними бровями очаровывали каждого, кому посчастливилось столкнуться с ним взглядом. Чётко очерченная верхняя губа мягко ложилась на пухлую нижнюю всякий раз, когда он улыбался идеально ровными зубами. Густые волосы с прямым пробором и гладящими виски прядями идеально завершали образ рокового красавца. Николай Картунин, если и не сошёл с небес, то точно был произведением искусства, на кое не была способна даже кисть Алисы, которая далеко не раз пыталась изобразить его портрет, не упустив ни одной детали. Ему было около тридцати пяти лет, однако единственным, что говорило о возрасте, были едва заметные морщинки на лбу, складывающиеся в гармошку каждый раз, когда он хмурился.

Пока она рассматривала его, словно видела в первый раз, он искал на своём столе папку, повернувшись идеальным профилем к Алисе. Когда Николай Александрович сел напротив, девушка вновь отметила широкие плечи и сильные руки с перекатывающимися под рукавами мышцами. Мужчина положил кисти на стол, открыв её взору большие ладони, на которые Алиса переключила внимание и ещё глубже задумалась.

Она не была маленькой девочкой во всех смыслах. Возможно, Алиса казалась хрупкой от недостатка веса, с выпирающими под кожей костями, но уже в школе она была выше сверстников и стояла первой в ряду на занятиях физкультуры. Плечи девушки были широкими, а её фигура, даже несмотря на отсутствие жира на пикантных местах, по сей день считалась идеальной в индустрии красоты. Имея все шансы привлекать внимание мужчин лишь с помощью модного гардероба и лёгкого макияжа, она предпочитала прятать свое тело за закрытой одеждой и не подчёркивать достоинства внешности, о которых, скорее всего, даже не подозревала.

Взгляд поднялся на плечи мужчины, который в это время молча наблюдал за Алисой, не тревожа ход её мыслей. Она быстро посмотрела на его лицо. Губы Николая Александровича тронула мягкая улыбка, в глазах, как ей показалось, появилась теплота, словно солнце, выглядывая скромными лучами, разорвало плотное полотно серых туч.

Алиса представила, что в объятиях этого мужчины она могла бы впервые в жизни ощутить себя в безопасности. Он бы укрыл сильными руками, уткнулся губами в макушку и только в его силах было бы спрятать её от всех ужасов этого мира. Алиса не переставала думать об этом, но всякий раз отгоняла эти мысли как можно дальше. Ведь задача мужчины состояла в обратном.

Он должен научить Алису справляться со стрессом, страхами и паническими атаками, должен был рассказать, как держать удар и не принимать всё близко к сердцу. Его задача в том, чтобы научить её не выживать, а жить в этом мире.

— Рад вас видеть, Алиса, — приятный мужской голос коснулся слуха девушки, возвращая её в реальность.

Она несколько раз моргнула, встретилась взглядом с психотерапевтом и быстро отвела глаза, уставившись на разделяющий их стол.

— Здравствуйте, Николай Александрович, — ответила Алиса, ощущая, как от недавних мыслей краснеет её лицо.

Девушка опустила взгляд в пол, почувствовав неприятный укол в районе груди. Спустя всего два месяца с их первой встречи Алисе пришлось признаться себе, что она влюблена в своего харизматичного психотерапевта. Эта мысль была неприятна, а горькое чувство безответной симпатии, хоть и не было для Алисы редкостью, всё же доставляло определённый дискомфорт.

Хотя она могла бы, взяв себя в руки, пригласить его пообщаться неформально, выпить кофе или что-то покрепче, и даже много раз прокручивала в голове, с какой стороны к этому подойти. Но по разным причинам девушка так этого и не сделала. Николай Александрович упоминал о том, что у него крайне мало свободного времени, настолько, что едва на сон хватает. И, что самое главное, страх Алисы получить отказ, был настолько велик, что буквально заставлял её терять дар речи. Поэтому ей оставалось довольствоваться картинами, которые рисовала в своем сознании и видела ожившими во снах: она обнимает его широкие плечи, нежно касается головой груди и вдыхает исходящих от него теплый аромат пачули. В то же время он осторожно притягивает её ближе, кладет ладонь на затылок и мягко целует лоб Алисы. Эти картины одновременно согревали и ранили девушку. И она с огромным трудом возвращалась в реальность после таких сладких, тягучих и приятных снов.

Однако атмосфера влюбленности рассеялась после их последнего конфликта, созревшего, фактически, на пустом месте. Алиса же так не считала. Она, привыкшая пить один препарат, должна была резко перейти на другой. Тот, что назначают людям с шизофренией. И хоть она помнила его слова о необходимости смены медикаментозного лечения, это всё равно оскорбило и ранило её. Алиса почувствовала себя преданной человеком, которому доверила свою личность и переживания.

Сейчас, смотря на его приподнятые надломанной формы брови и внимательный теплый взгляд, она вновь ощутила смесь горечи и тоски, оставшейся после глупой влюблённости в столь красивого и недоступного для неё мужчину.

— Я, безусловно, рад с вами помолчать, — сказал он с улыбкой, — но наше время, к сожалению, ограничено. Чем бы вы сегодня хотели со мной поделиться, Алиса?

— На самом деле, мне правда есть что вам рассказать, — на выдохе призналась Алиса, избегая встречаться с ним взглядом.

Она вновь замолчала, пытаясь подобрать слова. Николай Александрович открыл папку перед собой и, пробежавшись по записям глазами, вновь вернул внимание на девушку.

— Даже не знаю с чего начать, — усмехнулась Алиса, касаясь пальцами виска и потирая тонкую кожу. — Мне снятся сны… Не совсем обычные сны. И после них я не могу больше спать…

— Рассказывайте, я весь внимание, — подбодрил мужчина, не отводя пристального взгляда с её лица.

— Это началось в конце августа. Ну, в смысле, эти образы стали мне сниться почти каждый день с последних дней лета.

— Для вашей психики подобное объяснимо высокой эмоциональной чувствительностью и впечатлительностью, — произнёс Николай Александрович. — Или эти сны отличаются от тех, которые обычно вы видите?

— Да. Это убийства. Во снах я вижу, как убивают людей, — поспешно ответила Алиса.

— До этого вы смотрели видео с криминальным содержанием? Фильмы, сериалы? Может быть, читали книги?

— В том-то и дело, что нет, — девушка подняла на него глаза и увидела, что тот быстро записал что-то в папку. — И меня пугает даже не этот факт…

Они помолчали немного: она собиралась с мыслями, а он не мешал ей это делать. Наконец, глубоко вдохнув, Алиса закончила:

— Мне страшно, потому что мои сны и реальность связаны напрямую. Они сбываются. И… Я начинаю слышать голоса…

— С этого момента, пожалуйста, подробнее, — Николай Александрович нахмурился, отчего на его лбу появились такие знакомые морщинки.

— Я имею ввиду, что вижу во сне, как убивают людей, и через какое-то время узнаю, что эти самые люди мертвы. Именно так, как в моих снах.

Мужчина хмыкнул. Алиса подняла на него взгляд и заметила на его лице недоверие. «Нет… Он не поверил», — пронеслось у неё в голове. Сердце больно ударилось о грудную клетку.

— Я не вру, — сжав челюсть, процедила девушка. — Это правда происходит.

— Что за голоса?

— Со мной говорит Вика. Та девушка, с которой у меня не получилось подружиться… Вы помните, наверное, — Алиса устало потёрла глаза.

— Только она с вами говорит?

— Да. Мне кажется… Да. Я не уверена…

— Пожалуйста, продолжайте рассказ. Как давно это началось? Что именно вы видите и слышите?

Алиса набрала в легкие воздух и решила рассказать ему все детали своих снов и произошедших убийств. Даже если он не поверит после этого, она хотя бы пыталась. Мысль о том, что следователь Александр Белый поверил ей, придавала сил.

Когда она закончила свой рассказ, то не смогла удержаться и посмотрела на лицо психотерапевта.

— Занятно, — единственное, что сказал мужчина, не отрываясь от папки, в которую он что-то продолжал записывать.

— Вы мне верите? — Алиса не смогла скрыть надежду, которая была в голосе.

— Понимаете, дело не в том, поверил я вам или нет, — начал Николай Александрович. — Моя задача состоит не в этом. Я должен определить, что вызвало у вас эти видения или, корректнее, галлюцинации, — он сделал жест рукой, — и предложить метод лечения.

— Но…

Она замолчала, закусив губу, и посмотрела сначала на Николая Александровича, потом в окно и вновь на него.

— Позвольте уточнить, Алиса, — сказал он. — Вы сейчас принимаете какие-либо лекарства?

Девушка стушевалась. Ей одновременно было стыдно признаваться, что она продолжала пить те таблетки, которые он назначал в первые их сеансы, и в то же время не хотелось ему врать. Но в том числе из-за их отсутствия Алиса пришла сегодня на приём. Наконец, под пристальным взглядом его серых глаз она призналась:

— Да, я пью флуоксетин.

— В какой дозировке и как часто?

Алиса замялась, но всё же ответила. Брови мужчины приподнялись в удивлении.

— А те лекарства, которые я выписывал во время последней нашей встречи? Вы их принимали?

— Нет.

— Почему, Алиса?

Она ощутила, как холодок прошёлся по спине от его тона. Николай Александрович закрыл папку и подался вперед, ища её взгляд. Щеки девушки зарделись, она посмотрела на него в ответ. Он смотрел на нее с поднятыми бровями, на его переносице и лбу образовались очаровательные морщинки. «Чёрт побери, какой же ты красивый», — с досадой подумала девушка, пытаясь успокоить частое сердцебиение.

— Я назначил другие лекарства не из своей прихоти или желания вам навредить, — мужчина не отрывал от неё взгляд. — Напротив, я хочу помочь вам справиться с проблемами, а не создавать новые.

— Я понимаю, — Алиса опустила голову, услышав, как он вздохнул.

— Не буду спрашивать, как вы достали рецептурный препарат без рецепта. Но хочу узнать почему отказались принимать назначенные лекарства?

— Они же для шизофреников! — выкрикнула девушка. — Я не шизофреник!

— Разве я хоть раз говорил, что вы им являетесь?

— Нет, но…

— Вы наверняка знаете, если долго принимать любой препарат или продукт, при этом не зная меры, то как бы полезен он ни был, в итоге он больше навредит, чем принесёт пользу. Нужно оставаться разумным человеком и не перегибать палку, ведь она может отскочить, как бумеранг. И, как в вашем случае, отразиться на психике и навредить здоровью. Я знаю, что вы умная девушка, которая понимает, о чём я говорю.

— Да, я понимаю…

— К сожалению, недостаточно, раз продолжаете пить флуоксетин. Ещё и в таких опасных для здоровья дозировках.

— Вы хотите сказать, что эти сны из-за него?

— Я склоняюсь к этому, — ответил мужчина.

— И почему эти сны в точности повторяют сценарии убийств?

— Вы уверены, что они в точности их повторяют?

Скептицизм Николая Александровича всегда вызывал у Алисы чувство отвержения. Она осознавала, что его профессия обязывает не верить всему и всем на слово, но каждый раз, когда он так делал, девушка чувствовала себя задетой.

— Да, я уверена в этом, — твердо ответила Алиса, ловя на себе взгляд психотерапевта. — На сто процентов.

— Что именно заставляет вас так думать? Вы можете быть в этом уверены на сто процентов лишь в случае, если сами там были.

От этих слов девушка замерла и перестала дышать. Алиса думала об этом. Особенно в последние дни. «Значит, я и есть тот человек, который убивает всех этих девушек? Значит, это правда? Я — убийца?» — мысли громом пронеслись в её голове.

— Есть ли что-то ещё, что вы бы хотели добавить к рассказу? — бесстрастно поинтересовался Николай Александрович.

— Я могу быть тем, кто убивает этих девушек? — в голосе Алисы чувствовалась надежда на отрицательный ответ.

— Вы что-нибудь помните, помимо снов?

— Нет. Не знаю…

Алиса ощутила, как слезы собирались в уголках глаз. Впервые за их разговор во взгляде мужчины промелькнуло что-то нежное, едва уловимое.

— Я помогу разобраться, но без вашего желания и готовности работать над собой это будет сделать трудно, — улыбаясь одними глазами, произнёс Николай Александрович. — Если мы будем работать в команде, я обещаю, вам станет лучше.

С надеждой взглянув на него, она увидела человека, который не скрывал своё желание помочь. В этот момент Николай Александрович был так красив, что Алиса почувствовала себя уязвимой: одно неосторожное слово и она сломается, треснет в самом основании и рассыплется на кусочки прямо здесь, в этом кресле.

Мужчина встал, обошёл стол и опёрся о него, не отрывая пристального взгляда от лица девушки. Алиса опустила голову, чувствуя, как слёзы текут по щекам. Плакать на сеансе у психотерапевта — нормально. Однако сейчас она ненавидела себя за уязвимость и слабость.

— Пожалуйста, посмотрите на меня, если можете, — в его голосе она услышала что-то неуловимое, то, что ранее никогда не слышала во время всех прошлых сеансов.

Девушка попыталась сделать это, но ей было слишком тяжело пошевелиться. Дрожь от похолодевших ладоней поднялась к груди и заставила подрагивать плечи.

Он наклонился вперед, и Алиса почувствовала прикосновение его пальцев к щеке. Николай Александрович тут же отдёрнул руку, словно смущаясь, что позволил себе лишнее, и протянул ей упаковку салфеток. Когда их взгляды встретились, девушка ощутила, как жар стал быстро распространяться от груди по всему телу.

Последний раз он прикасался к ней лишь во время медитации, которую Алиса однажды попросила провести. Тогда девушка почувствовала головокружение, и он придержал её за руку. Каждый раз вспоминая это прикосновение, она ощущала такое волнение и трепет, что всё тело, сначала покрываясь мурашками, вскоре становилось наэлектризованным, горячим и чувствительным.

На лбу Николая Александровича пролегла морщинка, брови были сдвинуты.

— Простите. Я не должен был, — на его губах появилась лёгкая извиняющаяся улыбка. — Мне жаль. Зная особенности вашего восприятия, вы, скорее всего, уже обвинили себя в этих убийствах. Я прав, Алиса?

Слёзы продолжали бежать по щекам девушки, а выражение на красивом лице перед ней не изменилось. Только серые глаза внимательно искали ответ в посветлевших глазах Алисы. Девушка пару раз моргнула мокрыми ресницами, но не смогла произнести ни слова. Сердце в груди так сильно билось, что ей хотелось провалиться под землю. Алиса отрицала это, но все факты были налицо: она всё ещё влюблена в этого красивого мужчину.

— Пожалуйста, пообещайте мне исполнять рекомендации, которые я вам дам, — сказал он, кладя упаковку бумажных салфеток ей на колени. — Да, иногда я бываю нудный дедом, повторяющим одно и то же, — произнёс Николай Александрович, — но мне небезразлично ваше состояние.

— Вы не нудный дед, — мотнула головой Алиса, чувствуя, как уголки её рта приподнимаются в улыбке от его внезапного комментария, — это просто я нытик.

Мужчина рассмеялся, немного откинув голову назад и обнажив ряд ровных белых зубов. Этот звук ласкал её слух, в то время как взгляд снова устремился на него. Несколько тёмно-серых волос в чёрных, как воронье крыло, прядях были едва заметны, но Алиса подмечала про себя и другие детали. И раз за разом мысленно повторяла: «Быть настолько красивым и харизматичным — настоящее преступление».

— Вам не нужно себя упрекать за естественное проявление чувств, — легкая улыбка осталась на его красивых губах, когда он вновь посмотрел на девушку, вздрогнувшую от этих слов. — В моей практике вы даже близко не такой человек.

— Хотите сказать, я не безнадежна?

— Разумеется, нет, — уверенно ответил мужчина. — Но даже если бы это было так, я и в этом случае сделал бы всё от меня возможное, чтобы вам помочь.

От этих слов в душе Алисы словно распустился прекрасный цветок. Ей было приятно слышать и знать, что он не сердится на неё и не осуждает.

— Мы — команда, — спокойно добавил Николай Александрович. — Если будем работать слаженно и рука об руку, добьёмся поставленной цели и вам станет лучше.

Алиса кивнула, вытерла мокрые от слёз глаза и заметила, что мужчина осторожно протянул ей вытянутый вверх мизинец в приглашающем жесте. С доброй обезоруживающей улыбкой он произнес:

— Вы со мной?

— Конечно, — девушка протянула мизинец.

Она вздрогнула, почувствовав контраст между своей холодной и чувствительной кожей с тёплой, приятной на ощупь кожей Николая Александровича. Ощущая, что вновь лишается возможности дышать от одного прикосновения к любимому человеку, Алиса часто заморгала и поджала губы.

Мужчина убрал руку и вновь вернул своё внимание на стол. Наклонившись над ним и взяв ручку, Николай Александрович стал что-то писать. Он быстро поставил подпись и печать, и протянул листок сидящей перед ним девушке. Алиса приняла его и поняла, что это рецепт на два новых лекарства.

— Я дополню рекомендации, — пояснил мужчина, убирая ручку в нагрудный карман халата. — Постарайтесь соблюдать режим питания, больше спать и бывать на свежем воздухе. С сегодняшнего дня начинайте приём препаратов по схеме, что я указал в рецепте.

— Спасибо. Можно задать один вопрос?

— Да, конечно, — психотерапевт вернулся за стол и стал что-то писать уже на другом листе бумаги.

«Вот он мой шанс! Я ведь могу попросить его сходить куда-нибудь вместе на выходных», — пронеслось в голове девушки. Она покраснела и мотнула головой, отгоняя эту мысль прочь, и напоминая себе, что вероятность получить положительный ответ стремится к нулю.

— Что со мной происходит? Ну, сейчас, — уточнила Алиса.

— На данный момент вы в подавленном состоянии. Пока что ставить диагноз рано. Однако я вижу ухудшение общего здоровья на фоне бессонницы и приёма антидепрессантов. Неудивительно, учитывая дозировку, — едва слышно добавил он.

— А мои сны?

— С ними мы разберемся, — ответил Николай Александрович, не поднимая взгляда от письменного стола. — Это не решается сиюминутно, требует полного обследования и дальнейшего наблюдения для постановки правильного диагноза. А это необходимо, чтобы начать вдумчивое и планомерное лечение. Ведь мы нацелены на результат. Но после приема препаратов вам должно стать легче.

Он оторвал исписанный листок из записной книжки и протянул Алисе. Сложив руки в замок, мужчина окинул взглядом обеспокоенное лицо девушки.

— Мы со всем разберемся, — заверил её психотерапевт. — Мы команда. Помните?

— Да, — ответила Алиса, читая список рекомендаций, который он ей передал, по содержанию повторяющий то, что было озвучено им ранее. — Когда мне нужно сдать анализы, которые вы указали?

— Чем быстрее мы соберем все данные, тем быстрее я смогу поставить диагноз и начать лечение. Сейчас мы с вами лечим симптомы, — он указал ладонью на листок, который Алиса держала в руках, — но нам необходимо бороться с первопричиной, а не последствиями.

— Вы правы, — девушка выдохнула, поднимая взгляд на Николая Александровича. — Спасибо большое.

Мужчина улыбнулся одними губами и встал вслед за Алисой. Когда они прощались у двери, взгляд девушки скользнул по чёрной куртке, висящей в гардеробе мужчины. Алиса последний раз кивнула психотерапевту и направилась по коридору к выходу.

Николаю Александровичу получилось успокоить её и убедить в том, что они со всем справятся. И, самое главное, что это лечится. Чувствуя легкое воодушевление, Алиса подошла к девушке у входа и подождала, пока та протянет ей терминал для оплаты. Расплатившись, она надела куртку и вышла на улицу.

Холодный октябрьский воздух коснулся разгоряченного лица. Эта встреча не только помогла Алисе успокоиться, но и дала новые впечатления от прикосновений к ней такого желанного мужчины. Она была вынуждена признаться себе в том, что её чувства сыграли в этом далеко не последнюю, а, возможно, решающую роль. Посмотрев на свою руку, девушка прижала ладонь к груди и зашагала в сторону остановки.