О чем кричат Вороны

Когда ему исполнилось пятнадцать, он сбежал из дома. «Везде лучше, чем здесь», — решил повзрослевший мальчик. Собрал необходимые вещи, вышел из квартиры и поклялся себе, что в последний раз закрыл эту дверь с обратной стороны.

Он ненавидел стены, в которых вырос. Ненавидел мать, которая верила в Бога, но не верила родному сыну. Ненавидел отчима, который испортил ему детство. И ненавидел Бога, который каждый раз игнорировал молитвы маленького мальчика.

Сумка в его руке была небольшой, но легко вместила в себя несколько комплектов одежды, зарядное устройство от телефона, письменные принадлежности, кошелек и блокнот с записями. Парень знал, куда идти. Единственный человек, который всегда будет на его стороне, выслушает и защитит, жил в десяти минутах ходьбы. С распахнутой настежь курткой в морозный день он двигался туда, где ему всегда рады.

На седьмом этаже парень нашёл нужную ему дверь, позвонил в звонок и услышал звук открывающегося замка. На пороге стоял среднего роста мужчина в полосатой майке. Его глаза на секунду расширились в удивлении, но он тут же отошёл в сторону, пропуская внутрь гостя.

Молодой человек снял куртку, разулся и, оставив сумку в коридоре, последовал на кухню за хозяином квартиры. Седовласый мужчина с короткой стрижкой поставил на плиту чайник, зажёг конфорку и сел за стол, кинув взгляд на парня.

— Можно остаться у вас, дядь Жень?

— Конечно, — мужчина взял в руки тарелку с печеньями и поставил перед гостем. — Молодец, что решился.

— Это было не сложно, — усмехнулся парень, наконец-то позволив себе улыбку.

Они помолчали, ожидая, пока закипит чайник. Когда это случилось, мужчина поднялся из-за стола, чтобы заварить две кружки чая. Парень зацепился взглядом за шрам на руке, когда дядя Женя поставил перед ним дымящийся напиток.

— Вот, Слав, грейся, — мужчина придвинул к нему печенье, усаживаясь напротив, — бери, не стесняйся.

— Спасибо, — ответил он, взяв в руки печенье. — За всё вам спасибо.

Мужчина посмотрел на худого парня перед собой: каштановые волосы, синяк на скуле, длинные тонкие пальцы и карие глаза его лучшего друга. Дядя Женя знал покойного отца Славы ещё с детского сада. Михаил был человеком весёлым, дружелюбным и умным. Парень перед ним был точной копией своего отца, как внешне, так и характером. Своих детей у дяди Жени не было, как и спутницы жизни. Было ли это его осознанным выбором или стечением обстоятельств, Слава не знал.

— Скажешь тоже, — отмахнулся он. — Ты ж мне как сын.

— Мне больше не к кому идти. Я только вам и доверяю, если честно, — серьёзно ответил Слава, жуя печенье. — Но, надеюсь, они меня не хватятся…

— Не волнуйся, я этого выродка на порог не пущу, — сказал мужчина и погрозил кулаком, смотря на дверь. — Будешь жить у меня. Я только за. Помогу работу найти. Нормально у нас всё будет, — он пожевал губами, — даже хорошо.

— Спасибо ещё раз, — в голосе парня была неподдельная искренность.

— Кушай-кушай, — сказал дядя Женя, смущённо повёл головой и сделал глоток чая. — Мы мужики взрослые, и не такое пережить сможем.

Парень вернул внимание к кружке, окунул в чай печенье и положил его в рот. Тепло от горячего напитка и еды согревало тело. А осознание того, что он теперь в безопасности наполняло теплом и его душу.