О чем кричат Вороны

Он прокрутил в голове каждое свое убийство, которое совершил за последние два месяца. И был вынужден признать, что его ненависть к грязным, порочным людям, не имеющим права на жизнь, за это время стала слишком сильной, азарт хищника оказался на этот раз сильнее. Если еще год назад Невзоров ограничивался пятнадцатью смертями, то с конца августа и до настоящего момента он убил пятерых. «Почти шестерых», – тут же поправил мужчина сам себя, почувствовав приступ гнева, и кинул быстрый взгляд на Алису, которая лежала без сознания.

О лобовое стекло разбились первые дождевые капли. Невзоров включил дворники и продолжал вспоминать каждый случай, но не мог понять, где именно облажался. «Может, дело в поспешности? – судорожно думал он. – Хотя два года назад я убил шестерых за такой же промежуток… Нет, дело в другом…»

Невзоров вспомнил, как у гаража ему померещилось, что кто-то наблюдал за ним. И теперь из-за неизвестного наблюдателя он вынужден убить человека, который не вписывался в его образ грешника.

Вячеслав Невзоров вновь и вновь перебирал ту информацию, которую знал о ней. Его разум утверждал, что перед ним грешница, которую нужно наказать. Но до сего момента это говорило ему сердце, его нутро горело рядом с ними. А рядом с этой девушкой он был совершенно холоден, словно она замораживала в нем агрессию и желание карать и казнить.

Невзоров вновь посмотрел на нее через зеркало заднего вида. «Нет, она не невинный цветочек, – рассуждал он. – Эта девушка – неизвестный мне вид яда. Она закупоривает сосуды, проникает в легкие и медленно отравляет своим присутствием». Он не мог объяснить, почему чувствует это рядом с ней. Девушка, что нарушила все его планы, пугала больше, чем перспектива оказаться за решеткой. Невзоров не понимал ее и оттого боялся. За время «охоты» на Викторию Симонову и за время заключения Алисы под стражей информации он собрал достаточно. Однако была в этой, на первый взгляд обычной, ничем не примечательной девушке загадка, которая каждый раз, когда Невзоров оказывался близко, заставляла его внутренне содрогаться. Даже прикосновение к ней сводило судорогой его мышцы и причиняло ужасный дискомфорт. Он терялся в догадках. И это очень ему не нравилось.

Мужчина откинулся на сиденье и вернулся мыслями к своим грешникам. Убийство Симоны было для него своего рода квестом: он продумал все до мелочей, не оставил ни одной капли в граненом стакане с крепким напитком, разбавленным колой и повышенной дозой антидепрессанта. Невзоров первый отправился в душ, грязный от соприкосновения с греховной женщиной.

Опираясь руками на раковину, смотрел на свое мокрое от воды лицо и глубоко дышал. Внутри разрасталась ненависть. Она сочилась из его пор, стекая по обнаженной коже. Зависала на кончиках растрепанных волос густым соком презрения. К грязной женщине, что осталась в комнате. К самому себе, поддавшемуся низменному порыву. В отражении он видел уязвленного, но опасного зверя, в глазах которого горела жажда крови.

Невзоров еще раз принял душ и смыл с себя все упоминания его слабости и намеки на недобрые намерения. Сегодня он просто фанат прекрасной Симоны, пришедший скрасить ее вечер. Перед тем, как выйти из ванной, включил подсветку на зеркале и натянул улыбку, которая так нравилась женщинам – хищника, готового быть очарованным добычей.

Они поменялись местами. Симона подошла к нему, наклонилась так, что коснулась рыжими волосами его щеки, и чмокнула в уголок губ. После она пошла в душ, демонстративно виляя оголенными, но слишком угловатыми бедрами.

Он помнил, что должно последовать дальше. «Спасибо тебе, интернет, за идиотов-блогеров, которые понятия не имеют, что такое приватность», – подумал Невзоров, доставая из чужой сумки пачку антидепрессантов. Блистер щелкнул несколько раз, выплевывая четыре таблетки на ладонь. Мужчина плеснул виски и разбавил колой. Раскрыв капсулы, он высыпал содержимое в стакан Симоны и перемешал трубочкой. Смял оболочки и спрятал их в карман своей куртки.

Виктория вышла из душа, все такая же игривая и готовая продолжать. Невзоров поднял стаканы и протянул девушке тот, что был с трубочкой. Предложение «кто первый выпьет до дна – получит право выбирать следующим» она встретила охотно. Симона бросила трубочку на пол, залпом выпила свой напиток и одарила Невзорова победной улыбкой. Но он-то знал, кто выиграл в этой битве на самом деле.

Она впилась поцелуем в его губы, не скрывая и не стесняясь обуревавшей ее страсти. Но он не спешил продолжать. Уложив ее на кровать, Невзоров стал массировать спину, ноги и руки девушки. Он вытянул запястье Симоны, проходя пальцами по тонкой коже и изучая узор, в который складывались голубые вены.

– Я засыпаю, – пробурчала Вика в подушку. – Как будто не здесь. Сейчас усну…

Невзоров оставил ее, включил воду в ванной и достал из нагрудного кармана своей куртки лезвие, перчатки и салфетки. Он сел в кресло, взял второй стакан с напитком и сделал небольшой глоток. Симона еще была в сознании, но ничего не говорила, лишь издавая глухие стоны в подушку.