О чем молчит ласточка

Володя слукавил, когда с уверенностью сказал, что Юра не будет отвлекать его от работы. Обычно Володю отвлекало всё. Когда требовалось внимание и сосредоточенность, он плохо переносил даже молчаливое присутствие кого-либо в кабинете. Не говоря уже о посторонних звуках.

Но Юра отвлекал совсем другим. Отнюдь не тем, что играл одну и ту же мелодию по несколько раз, подбирая правильные ноты, не тем, что постоянно хмыкал, что-то обсуждал сам с собой и тихо ругался на немецком. Он отвлекал самим своим присутствием, потому что Володе хотелось лишь одного: наблюдать, как Юра, сгорбившись, продолжает что-то записывать в нотную тетрадь. Хотелось прикрикнуть, чтобы так сильно не сутулился, но Володя побоялся тревожить. Он продолжал украдкой следить за рождением его музыки — мрачной, тоскливой, глубокой. Красивой. Володя слышал только кусочки и не знал, какой она получится в итоге, но для него мелодия была априори прекрасна — просто потому, что оживала под пальцами Юры. Под самыми красивыми пальцами на свете.

Работа, как оказалось, без Володи не горела. Брагинский отрапортовал, что со всем справляется, никаких проблем нет, а весь офис активно готовится к сегодняшнему корпоративу. Даже прислал на почту фотографии: на первой была запечатлена Лера в шапке Снегурочки, на второй — два ящика водки и шампанского под столом в кабинете Брагинского.

Но Володя не был бы собой, не проверь несколько накладных и отчётов. Он не то чтобы не доверял Брагинскому, просто для душевного спокойствия убедился во всём лично.

Осмелился отвлечь Юру от музыки только в обед.

— Времени час, пойдём приготовим что-нибудь? — осторожно спросил Володя, видя, что Юра увлечён. Но тот никак не отреагировал, пришлось похлопать его по плечу. — Что тебе приготовить?

— А? — Юра обернулся и непонимающе захлопал глазами.

— Еду тебе сюда принести или выйдешь?

— Выйду, только ты позови, а то забуду.

— Хорошо.

Он уже открывал дверь кабинета, чтобы выйти в коридор, когда Юра окликнул его:

— Володь!

— Что? — Он обернулся.

— Спасибо.

Юра не уточнил, за что именно, но Володя не стал переспрашивать. Наверное, за заботу? Но благодарность была и не нужна — ему нравилось заботиться о Юре. Володя даже поймал себя на совершенно глупой мысли, что готов всю жизнь кормить Юру, только бы наблюдать за тем, как он пишет свою музыку.

Обедали молча, но от этого молчания не было так неуютно, как в первый день. Юра ушёл в себя. Рассеянно глядел то в окно, то на Володю и очень неаккуратно ел: быстро заталкивал в рот полные, с горкой, ложки риса и крупные куски мяса, едва пережёвывал и глотал. Хотелось прикрикнуть на него как на маленького, чтобы не спешил, а тщательно пережёвывал пищу. Но Володя молчал, понимая: Юра торопился вернуться к работе.

После обеда в ICQ написала Маша:

«Ку-ку, Володя! Вообще-то, мог бы не полениться и написать хотя бы, что долетел!»

«И тебе привет. А ты чего сразу с наезда начинаешь?»

«Я, вообще-то, переживаю! Или что, всё так НАСЫЩЕННО там, в Германии, что ни минуты покоя?» — написала Маша и добавила дурацкий ехидный смайлик.

Володя закатил глаза — показал ей на свою голову, что такое ICQ.

«Ты о чём это, Маша?»

«Ой, только не надо делать вид, что не понимаешь намёков! КАК ТАМ У ВАС С ЮРОЙ?» — спросила она прямо так — заглавными буквами.

«Маша, что за намёки? Что значит “у нас с Юрой”? Юра в порядке, сидит рядом, пишет музыку», — ответил Володя, сдерживая смех.

«Ой! А то ты не понимаешь!» — ответила Маша.

«Хватит ойкать! Нет, не понимаю!» — Володю веселило строить из себя дурака.

«Зато Я всё понимаю!!!» — тут же пришло новое сообщение с целым рядом хохочущих смайликов.

— С кем это ты там так активно переписываешься? — вдруг спросил Юра.

Володя повернулся к нему — тот сидел на стуле вполоборота и с любопытством косился в монитор.

— Прости, я мешаю? Сейчас выключу звук, меня и самого эти вечные «ку-ку» раздражают.

— Да нет, всё нормально, просто заметил, что тебе весело.

— А, да. Маша пишет.

— О! Передавай привет!

— Хорошо. Она спрашивает, как ты.

— Скажи, что лучше всех. Кстати, уже почти пять. Я устал, скоро буду заканчивать, — и Юра снова вернулся к пианино.

Пока они говорили, Володя не заметил, как в ICQ с выключенным звуком пришло сообщение от ещё одного адресанта. Единичка горела над зелёным цветком контакта «Игорь».

«Да что ему нужно»? — с раздражением подумал Володя, нажимая на уведомление.

«Привет! То есть ты реально уехал в Германию?»

Первая мысль была самая логичная — просто не отвечать. Володя так и сделал — снова переключился на диалог с Машей, передал Юрины слова, спросил, как дела у детей. Но от Игоря пришло ещё одно сообщение:

«Чего молчишь? — А следом: — Ну реально, ты что, уехал к НЕМУ?»

Настроение стремительно портилось, Володя не выдержал, быстро настучал ответ:

«Игорь, мы с тобой всё обсудили. Куда и к кому я уехал, тебя вообще не касается!»

«Ещё как касается, Вова! Ты что, считаешь, что меня можно просто так подвинуть в сторону и не нести за это никакой ответственности?»

«Да, именно так я и считаю!»