О чем молчит ласточка

Они шли по ровным заасфальтированным тропинкам парка Шевченко, Юра с любопытством оглядывался по сторонам: то улыбался, то хмурился.

– Все так изменилось, – сказал задумчиво, когда они проходили по мостику через овраг, по дну которого журчал тонкий ручеек. – Каких-то баров понастроили, киосков. Раньше тут было пусто.

Несмотря на будний день, повсюду шумел народ. Орала детвора, гуляющая перед занятиями в ДДЮТ, спешили на пары студенты Каразинки. Гудели свистками продавцы игрушек и сувениров, шелестели пестрые фольгированные шарики, парящие над прилавками.

– Ты хоть успел по городу погулять? – спросил Володя.

– Нет, когда мне? – Юра пожал плечами. – Я приехал всего на три дня – и то последний специально выделил для «Ласточки». Перед концертом репетировал сутками напролет. Нужно ведь было с оркестром сыграться, прогнать программу не по одному разу. Так что только ел, работал и спал.

Они дошли до здания пиццерии – большой стеклянной коробки, скрытой в тени деревьев. На веранде были расставлены столики, но небо с самого утра затягивало тучами – мог пойти дождь. Поэтому Володя предложил сесть внутри.

Когда они расположились возле окна, Юра хмыкнул, театрально принюхиваясь.

– Пахнет знакомо. Хотя как я могу помнить запах спустя столько лет? – Он хохотнул. – Но вообще та пиццерия была совсем другой. Знаешь, я еще такую классную летнюю площадку помню: там столики и стулья были высечены из бревен. Огромные круглые пни – столы, а пни поменьше, с вырубленными спинками – стулья.

Володя кивнул.

– Я помню ту летнюю площадку… – Он не стал уточнять, что приходил туда тоже со Светой – воспоминания о ней были бы сейчас лишними. – Ну а в целом какие у тебя впечатления от города детства? Харьков на что-нибудь вдохновил?

Юра уставился на него, изогнув бровь, будто его удивил вопрос про творчество.

– Неопределенные впечатления. Когда жил в Харькове, нечасто бывал в центре, хотя мой дом в двух станциях метро отсюда. Помню, что город был пустой – не в плане людей, а… серый. Рекламы не было вообще. А сейчас машин стало больше, яркие вывески повсюду. Но в целом, как по мне, сейчас Харьков мало отличается от любого современного города мира. У него есть своя история, и ее видно… – Не закончив фразы, Юра замолк – им принесли заказ. Дождался, пока официант расставит тарелки и отойдет, и продолжил: – Сложно сказать, вдохновился ли я. Это скорее воспоминания и размышления, которые могут вылиться во что-то позже… Этот город для меня все-таки часть жизни. И то, каким я его вижу, лишь мое восприятие, след, который я оставил здесь, люди, которых я знал. А другие – вот, например, ты – видят его по-своему. Ты ведь тоже связываешь с ним что-то личное… – Он поймал внимательный взгляд Володи. – Что ты так смотришь? Думаешь: «Ой, расфилософствовался, давай уже ешь?» Ладно! – И принялся резать пиццу.

Володя прыснул со смеху и поспешил его заверить:

– Нет, конечно, я так не думаю. Продолжай, мне интересно тебя слушать.

Потом они еще пили кофе и говорили. Пытались решить, к какой кухне принадлежит съеденная пицца – итальянской или американской. Пришли к выводу, что к постсоветской – на пышном тесте, как у столовских пирожков, но при этом со вкусной ресторанной начинкой.

Юра рассказывал про свой тур и в каких городах побывал: Москве, Питере, Минске, Риге, Киеве.

Володя поглядывал на часы – минутная стрелка неумолимо ползла к двум. Хотелось остановить ее, потянуть время, чтобы еще хоть полчаса посидеть вот так и просто поговорить. Понаблюдать за Юрой. Запомнить его образ и голос так, чтобы въелись в память.

– Когда у тебя будут еще гастроли? – спросил Володя.

Юра покачал головой.

– Честно, не знаю. Это отнимает много времени, требует вложений… И не сказать, что это выгодно. Я же не занимаюсь академкой на постоянной основе… – Он мимоходом тоже посмотрел на часы и встрепенулся. С сожалением сказал: – Черт, уже и ехать пора – как время пролетело. Я тебе потом как-нибудь обязательно расскажу про все эти тонкости с гастролями.

– Хорошо, – кивнул Володя, с грустью глядя на него. – Давай обменяемся номерами телефонов и асек? Адрес электронной почты еще запиши.

– Теперь-то интернет развивается семимильными шагами. Или как там говорится? В общем, уж точно не потеряемся. Да?

На риторический вопрос Володя абсолютно серьезно ответил:

– Ни в коем случае.

К машине они возвращались под нарастающие раскаты грома. Моросящий дождь усилился так, что последние несколько метров пришлось бежать – косые струи внезапно обрушились с неба, зашумели в кронах деревьев вокруг площади, потекли грязными потоками по старой брусчатке.

По пути к аэропорту больше молчали. Володя старался следить за дорогой – ливень зарядил нешуточный, дворники водили по стеклу, ежесекундно мелькая перед глазами. Юра откинулся на подголовник и, повернувшись к Володе, рассматривал его лицо. Володя то и дело отвлекался на него, ловя прямой взгляд.

– Что такое? – в конце концов, не выдержав, спросил он.

Юра лукаво улыбнулся.

– Да ничего. Просто любуюсь. Ты весь такой солидный, в костюме, за рулем…