О чём молчал Будда

— Спросите у Будды, — ответил Соловьев, — вы редактор?

— Редактор.

— Я вас прежде видел. Вы стояли и говорили с мужчиной и женщиной. Они чем-то похожи на брата и сестру. Только они не брат и сестра. Я прав?

— Вы правы. Они не брат и сестра. Скажите, незнакомка в вашем романе, она еще появится?

— Нет. Она уехала. Навсегда уехала. Она — несбывшиеся мечты моего героя, плод воображения, попытка убить время, когда ты сидишь и ждешь, когда тебе моют машину. Незнакомку послал Будда. Незнакомка и есть Будда. Помните «инь» и «янь»? Две половинки одного целого. Так вот, у Скворцова никогда не было этой второй половики. Он неплохой парень, но обречен. Ему не хватает второй половинки.

— Дима, у вас три дня. Запомните — три! Идите и пишите.

* * *

У Димы Скворцова три дня — так написано на бумажке, что я обнаружил у себя в почтовом ящике. За первый день можно продать Купера. На второй — оформить доверенность на квартиру. На третий — купить билеты на поезд и нажраться.

Где небеса? Что там происходит? Снизу видно плохо, вижу — одна туча нашла на другую. Ударил гром, внизу открыли зонты. Пролилась грязь, у нас внизу ее достаточно. Будда там и здесь — вверху и внизу. Дима Скворцов держит крохотную фигурку — согрел руками. Он не верит в мистику, у него вечер, а если точней — три часа. Билеты в кармане и четыре стопки, в каждой по пять тысяч — они на столе. Олег Николаевич упирался не долго, достаточно было упомянуть имя Григория Аркадьевича. Дима трезвый, как памятник на площади, — скоро его снесут, и будет новый супермаркет. Дима думает — сидит и крутит в руках крохотную фигурку.

Грянул дождь, забарабанил по крышам, рвет листья — осень, подведение итогов.

Я в него верю, он должен шепнуть — ехать мне или не ехать.

Будда молчит. Я не прошу его ответить, я прошу подсказать, подать знак. Встаю, иду на кухню и даю ему последний шанс. Десять минут.

Десять минут я курю и смотрю в окно — там дождь. Дима Скворцов — не один в поле воин. Он стал мудрей и вынужден подчиниться обстоятельствам. Плохих или хороших людей не бывает. Мама меня обманула, прав был отец, когда рвал мне уши.

Беру стул, возвращаюсь в комнату, лезу на антресоли и аккуратно складываю в коробку из-под обуви пачки долларов — она знает, где их искать. Чихаю — пыль со времен царя Гороха. Бросаю последний взгляд — Будда молчит. Сидеть и ждать три часа? Скажем на прощание «привет» Элле Сергеевне.

Хлопнула дверь, в замке повернулся ключ.

Будда молчал. Каждый имеет право на свой выбор, — мог бы сказать он, однако, как всегда, промолчал.

* * *

— Дима, — сказал Григорий Аркадьевич, — заставляешь себя ждать. Ты мне и без того все карты спутал. Ты бы знал, как я от тебя устал! Вместо того, чтобы заниматься делом, я вынужден заниматься тобой. Молодцы — хитро придумали. Устроиться в магазин продавцом! Дима, у вас там что, все дураки? Мы книжек не читаем? Хорошо — не читаем, но мы смотрим кино. Секретный агент! Да у тебя на лбу написано, кто ты и с какой целью явился. Честно скажу, я мог тебя прихлопнуть, как муху, уже в первый день. Не прихлопнул — было интересно.

— Володя — ваша работа?

— Володя — отработанный материал. Слишком глуп и доверчив.

— Чевадзе?

— Афтондила было жаль. Но сколько можно терпеть его алчность? А потом он возомнил себя моим партнером! Это уж ни в какие ворота. Какой из Афтондила партнер — мелкий мошенник.

— Григорий Аркадьевич, вы допустили ошибку — Афтондил ничего не знал.

— Правда? А чего он не знал?

— В портфеле никогда не было документов.

— Правильно, не было. Мы их прежде уничтожили — наши долговые обязательства.

— А Володя? К чему заказывать нападение на самого себя?

— Володя — дурак, за что и поплатился. Скажи, как ты понял, что я подбросил тебе деньги? Наследили? Я прав? Бестолочи, не могут выполнить простого задания. Дима, представляешь, с кем мне приходится работать?

— Почему не организовали липовое нападение на самого себя? Боялись повториться? Хотя задумка хороша — не нужно отдавать партнеру деньги. А подбросили деньги зачем? Чтобы пустить следователей по ложному следу? Мол, Дима Скворцов спрятал на первое время.

— Дима, я старый человек. Чтобы наши партнеры поверили, Тимур должен был в меня стрельнуть, а стрелок он паршивый.

— Планировали меня убить?

— Молодец. А что мне еще оставалось? К сожалению, нужна трагедия. Мы бы тебя похоронили, как человека Эллочка женщина сентиментальная, отработала бы за двоих — всплакнула бы от души. Памятник поставили бы, но уже через год. А ты гусар! Купера на мои деньги купил. Вот уж повеселил старика. А впечатление какое на Эллочку произвел! Она была готова броситься тебе на шею.

— Бомжа кто играл?

Григорий Аркадьевич окончательно развеселился.

— Дима, ты меня огорчаешь. Неужели не узнал? Или темно было?

— Тимур?

— Он и здесь не справился, а ты здорово бегаешь. А если бы еще не курил? Ох, и напугал ты нас! Перестрелку устроил в центре города. А пистолет какой попросил — револьвер! Гильзы-то в барабане остаются.

— Глупо.