О душе

У кого-нибудь могло бы возникнуть такое сомнение. Всякое тело имеет глубину, т. е. третье измерение; два тела, между которыми находится третье тело, не могут соприкасаться друг с другом; влажное же не бестелесно, как и текучее[1]

, – необходимо, чтобы оно было водой или содержало воду. С другой стороны, необходимо, чтобы между телами, соприкасающимися в воде друг с другом, поскольку поверхности их не сухие, находилась вода, которой были бы увлажнены их края. Если же все это верно, то невозможно, чтобы два тела соприкасались друг с другом в воде. То же самое и в воздухе; ведь отношение воздуха к тому, что в нем находится, такое же, как отношение воды к тому, что в ней находится, хотя нам это скорее остается неизвестным, так же как обитающим в воде животным неизвестно, соприкасается ли текучее с текучим. Так вот, все ли воспринимается чувствами одинаковым образом, или разное по-разному, например: вкус и осязание – как теперь полагают – через непосредственное соприкосновение, а другие чувства – на каком-то расстоянии? Однако это не так; твердое и мягкое мы также воспринимаем через другое, как звучащее, видимое и обоняемое, но последние – на расстоянии, первые – вблизи. И это естественно, так как мы все воспринимаем через среду, но при вкусовых и осязательных ощущениях она остается незамеченной. И все же, даже если мы, как уже было сказано, воспринимали бы все осязаемое через перепонку, не замечая, что она отделяет нас [от осязаемого], то дело обстояло бы с нами так же, как теперь в воде и воздухе. А именно: нам кажется, что мы непосредственно соприкасаемся с предметом и что это никак не происходит через среду. Но осязаемое отличается от видимого и слышимого тем, что последние мы воспринимаем вследствие того, что среда воздействует на нас, осязаемое же мы ощущаем не через среду, а вместе со средой, подобно тому как получают удар через щит, ибо в этом случае не щит, получив удар, передает его, а принимают удар вместе и щит, и тот, кто носит его.

Вообще в каком отношении к органам зрения, слуха и обоняния находятся воздух и вода, в таком же отношении, по-видимому, находятся плоть и язык к органу осязания. Если же сам орган соприкасался бы с предметом, то ни там ни здесь не получилось бы ощущения, подобно тому как если бы кто положил белый предмет на поверхность глаза. И отсюда также ясно, что орган осязания находится внутри. Ведь только в таком случае здесь происходит то же, что у других чувств. А именно: если приложить что-то к органу чувства, то ощущения не получается; между тем, когда прикладывают к плоти, ощущение получится; так что плоть есть лишь среда для чувства осязания.

Итак, осязаемы различные свойства тела как такового. Я

имею в виду свойства, которыми различаются элементы: теплое – холодное, сухое – влажное; о них мы раньше сказали в сочинении об элементах. Орган, воспринимающий эти свойства, – орган осязания, в котором прежде всего находится это так называемое чувство осязания, – есть часть тела, которая в возможности такова, [каково осязаемое в действительности]; ведь ощущать – значит что-то испытывать. Таким образом, то, что воздействует на орган, делает его таким, каково само воздействующее в действительности, потому что он таков в возможности. Вот почему мы не ощущаем теплого и холодного, твердого и мягкого, когда они одинаковы [с нашими органами], а ощущаем, когда они отличаются в степени, поскольку ощущение есть как бы некая средина между противоположностями, имеющимися в ощущаемом. Благодаря этому оно различает ощущаемое, ибо средина способна различать, так как она становится одной крайностью по отношению к каждой другой из двух крайностей; и подобно тому как необходимо, чтобы долженствующее воспринять белое и черное не было бы ни одним из этих цветов в действительности, а в возможности было бы и тем и другим (и точно так же при других ощущениях), так и при осязании воспринимающее не должно быть ни теплым, ни холодным.

Далее, так же как предмет зрения, как было сказано, есть некоторым образом и видимое и невидимое, равно как и предмет остальных чувств – противоположности, так и предмет осязания – осязаемое и неосязаемое. А неосязаемо и то, что имеет в совершенно незначительной степени свойство осязаемого (таков, например, воздух), и все чрезмерное в осязаемом, например, то, что действует разрушительно на орган.

Вот что можно было в общих чертах сказать о каждом чувстве.

Глава двенадцатая