О голоде

А между тем работа земства для приобретения этих семян, закупка, доставка, раздача их, была огромная. Деятельность земства, насколько я знаю, была самая внимательная и напряженная, и если последствия были не плодотворны и малоплодотворны, то вина в этом – не отсутствие труда и заботы. Добыть деньги, исполнить все нужные для этого формальности, закупить по дешевым ценам, привезть, ссыпать, сделать списки, распределить, раздать, хотя бы по 3 пуда на душу нуждающимся уезда, то 100, 150 тысяч душ есть дело сложное и трудное и сделано оно было везде с величайшим вниманием, усердием, и скажу даже, самоотвержением; но если результаты ничтожны, то виною трудность самого дела при том отношении к народу, в котором находится к нему правительство и земство.

* № 3 (рук. № 6).

Если говорить правду, то как администрация, так и земства по отношению к этому делу народного продовольствия до сих пор не знают, что и как они будут делать, или скорее знают, что они ничего не в состоянии будут сделать. Они хлопочут, но с неуверенностью, почти с уверенностью, что из их хлопот почти ничего не выйдет.

* № 4 (рук. № 1).

Нищета же в этой деревне, положение построек (половина деревни сгорела прошлого года), одежд женщин и детей и отсутствие всякого хлеба, кроме как у двух дворов, ужасно. Большей частью испекли последний раз хлебы с лебедой и доедают их – осталось на неделю или около того.

Назначить продовольствие, обеспечить людей, сделать то, чтобы эта масса народа, 40, ну хоть ¹/₂ —20 м[иллионов] навалилась на руки правительству и земству, было бы ужасно. Это не только не спасло, но погубило бы народ, отняв от него главное средство помощи – самодеятельность. Ни правительство, ни земство не выдержало бы этого, и вся помощь пропала бы даром. Ведь это нечто подобное тому, что происходит с кормом скотины. Кормите ранней весной скотину на стойле, т. е. лишите ее движения и возможности самой собирать корм – и вам понадобятся страшные усилия, чтобы собрать с пастбищ корм, нужный для нее. Но дайте ей возможность самой участвовать в труде собирания корма, и она легко насытится.

Прокормить то огромное количество народа, который бедствует, теперь может только сам народ. Если неурожай сделал то, что народ имеет меньше средств для прокормления себя и ему надо прийти на помощь, то все-таки бо̀льшая, главная доля питания может быть припасена самим народом. Степень энергии, которая может быть приложена народом в годины бедствий, неисчислима, она огромна. Образцом этого могут служить пожары. Кто из деревенских жителей не видал последствий пожаров и деятельности крестьян для исправления своих потерь и результаты этой деятельности. Кажется, всё сгорело – ничего не осталось и не с чего потянуть. Смотришь: оттуда, отсюда – трудом, займом, помощью родных понемногу восстановляется и через год—два мужик обстроился и обзавелся лучше прежнего.

Степень растяжимости энергии в годины бедствий огромна, и потому страшно уменьшить эту энергию и заменить ее апатией. А помощь извне делает это. И потому страшно назначать пособие, но еще страшнее не назначать его. Ведь можно рассуждать о проявлении энергии во время бедствий, можно желать проявления ее, но рассчитывать на нее нельзя. Ведь данные тут перед глазами. Стоит пройти, учитывая каждый двор, одну деревню, чтобы убедиться, что люди, без проявления каких-то особенных сил, не могут прожить до новины, а должны побираться или голодать и умирать с голода. Вот деревня Крапивенского уезда. Дворов 57, из них в 15-ти хлеба и картофеля, рассчитывая на проданный овес купить ржи, хватит средним числом до ноября. Овса многие совсем не сеяли за неимением семян прошлого года. 20 дворам хватит до февраля. Все едят очень дурной хлеб с лебедой. Остальные прокормятся.

Кроме недостатка пищи, бедствие составляет отсутствие топлива. Соломы немного, оставлена на корм. Изрубили всё, что могли. Дров нужно по ценам, там существующим, рублей на 12, 15 на двор. С этой деревни собрано в сентябре 400 р. податей. Бедные, не сеявшие овса, преимущественно пьяницы, есть даже известные как воры, остальные слабые физически или духовно, те, к[оторые] при лучших условиях не выдерживали борьбы за существование, теперь уже вовсе не могут выдержать ее.

Что будут делать эти семьи? Как будут кормиться их жены, старики, дети? Как не выдавать им на прокормление?

Крапивенский уезд меньше пострадал, но вот деревня Богородицкого уезда. Здесь положение хуже, ровнее. Из 60 дворов 30 совсем бедных.

* № 5 (рук. № 1).