О, я от призраков больна

– Жизнь покинула тело, доктор? – спросила я. Я слышала эту фразу по радио в программе о Филиппе Оделле, частном детективе, и подумала, что она звучит намного более профессионально, чем «Она мертва?».

Я знала, что да, но мне нравится, когда мои собственные наблюдения подтверждает профессионал.

– Да, – ответил доктор Дарби, – она мертва. Тебе лучше разбудить этого немецкого парня – Дитера, верно? Судя по его виду, он должен хорошо управляться с лыжами.

Пятнадцать минут спустя я была в каретном сарае с Дитером, помогая ему пристегнуть лыжи к сапогам.

– Они принадлежали твоей матери? – спросил он.

– Не знаю, – ответила я. – Полагаю, да.

– Очень хорошие лыжи, – сказал он. – «Мадшус». Сделаны в Норвегии. Кто-то за ними ухаживает.

Должно быть, это отец, подумала я. Он иногда приходит сюда посидеть в старом «роллс-ройсе» Харриет, как будто это хрустальная часовня из сказки.

– Что ж, – наконец сказал Дитер. – Поехали.

Я следовала за ним до самого Висто, перебираясь в своих резиновых сапогах с одного сугроба на другой. Когда мы миновали стену кухонного огорода, я заметила лицо в водительском окне одного из грузовиков. Это был Латшоу.

Я помахала, но он не отреагировал.

Когда снег стал слишком глубоким, чтобы я смогла дальше идти за Дитером, я остановилась и наблюдала, пока он не превратился в крошечное черное пятнышко на заснеженных просторах.

Только потеряв его из поля зрения, я вернулась в каретный сарай.

Мне надо подумать.

Я забралась на заднее сиденье старого «роллс-ройса» Харриет и закуталась в автомобильный коврик. В сознании скользнули слова вроде «тепло» и «удобно».

Когда я проснулась, часы «фантома II» молча показывали без пятнадцати шесть утра.

– Что, черт возьми… – сказала миссис Мюллет, явно удивившись, когда увидела, что я вхожу в кухонную дверь. – Ты замерзнешь до смерти!

Я пожала плечами, кутаясь в кардиган.

– Мне все равно, – сказала я в надежде на некоторую долю сочувствия и, возможно, на аванс в виде рождественского пудинга – одного из немногих блюд, которые она готовила удовлетворительно.

Миссис Мюллет меня проигнорировала. Она с занятым видом суетилась на кухне, поставив на огонь большой, слегка мятый чайник для чая и нарезая ломти свежевыпеченного хлеба для тостов. Очевидно, об убийстве Филлис Уиверн еще не объявили всему дому.

– Хорошо, я так много наготовила к Рождеству, верно, Альф? Мне тут целую армию кормить надо. Лежат утречком, как лорды и леди, все они – кто на твердом полу, кто нет. Так вот оно со снегом: пара дюймов – и люди беспомощны, вот так.

Альф сидел в углу кухни, намазывая джем на экклсскую слойку[31].

– Беспомощны, – сказал он. – Как скажешь.

Внезапно он спросил у меня:

– Что Дед Мороз принес тебе в этом году? Славную куколку, наверное, с разными нарядами и всякое такое?

Славную куколку, да уж! За кого он меня принимает?

– На самом деле я надеялась на аппарат Киппа[32] и набор колб Эрленмейера[33] разного размера, – ответила я. – Научных приборов не может быть слишком много.

– Аррр, – сказал он, что бы это ни значило.

Упоминание Альфом Деда Мороза, однако, напомнило мне о том, что сегодня воскресенье и что сегодня вечером – канун Рождества.

Перед тем как лечь спать этой ночью, мне доведется покорить крышу и камины Букшоу, дабы подготовиться к химическому эксперименту.

– Будь осторо-о-ожен, – пропела я, прогулочным шагом выходя из кухни.

За кухонной дверью Букшоу превратился в сумасшедший дом. Вестибюль, в частности, напоминал лобби вест-эндского театра в антракте – множество людей, притворяющихся, что им очень весело, и говорящих одновременно.

Уровень шума для человека с таким чувствительным слухом, как у меня, был практически невыносим. Мне нужно уйти. Полиция, вероятно, будет здесь лишь через несколько часов. Еще полно времени, чтобы нанести завершающие штрихи на мои планы в канун Рождества.

Впервые я задумалась о фейерверке задолго до того, как отец подписал договор с «Илиум филмс». Мой изначальный план заключался в том, чтобы запустить его с крыши Букшоу – представление из огней и света, которое будет видно на милю вокруг, в Бишоп-Лейси: мой рождественский подарок деревне, так сказать, презент, о котором будут говорить долго после того, как Святой Николай умчится домой на морозный север.

Я запущу поток пламени, который заставит устыдиться северное сияние: замысловатые зонтики горячего и холодного огня всех цветов, ведомых человеку. Химия об этом позаботится!

Подготовка к этому плану неторопливо шла месяцами, чтобы в итоге включить замысел по захвату в плен старого бородатого эльфа собственной персоной, что раз и навсегда положит конец жестоким насмешкам моих глупых сестриц.

Теперь, подготовив химические ингредиенты, я внезапно впала в уныние. Мне только сейчас пришло в голову, что это могут счесть неуважением – устроить столь потрясающее празднование, имея в доме труп. Пусть даже, по всей вероятности, останки Филлис Уиверн уберут к тому времени, когда Дед Мороз придет нас навестить, я не хочу, чтобы меня обвинили в бесчувствии.