О культуре и не только

Итак, основной раздел – «Стратегические задачи государственной культурной политики».

Пункт третий, «Поддержка отечественной литературы…». «В духовной и культурной жизни России русская литература занимает особое место… Традиции и высочайший уровень литературного мастерства удалось сохранить даже в условиях жесткой идеологической цензуры советского времени».

Этот пассаж мог бы считаться добросовестным, если бы далее с гордостью провозглашалось: а едва только жесткой идеологической цензуры не стало, сразу расцвела пышным цветом русская литература и принесла великолепные плоды, каковые мы готовы предъявить всем интересующимся. Но не могут сказать ничего подобного создатели документа. Тогда в чем посыл? Пнуть лишний раз советскую эпоху? На это большой смелости не требуется. И ума, кстати говоря, тоже. Помимо тех очевидных фактов, что цензура была изобретена задолго до советской власти (собственно, с феноменом абсолютно бесконтрольного творчества мы столкнулись только на новейшем отрезке истории); что в условиях «жесткой идеологии» родилась великая литература для детей, которой мы насыщаемся до сих пор, ибо духовную пищу подобного уровня производить не в состоянии, – помимо этого, сам примиренческий настрой документа отторгает подобные выпады. Нападками на советское народ можно только разобщить. Как фактор объединения это не проходит.

Пункт шестой. Абзац – пока единственный на весь документ, – посвященный кино. «Основное направление государственной поддержки – это зрительский кинематограф, что позволяет увеличивать объем отечественной кинопродукции на экранах страны. Но поддержки требует и развитие кинематографа как искусства».

Данная цитата явно принадлежит авторам с короткой памятью. Лучшие отечественные фильмы, фильмы, которыми мы все до сих пор аукаемся и которые до недавнего времени оставались чуть ли не единственным связующим звеном между поколениями, были одновременно и кассовыми, и высокохудожественными. Они собирали неслыханные нынче десятки миллионов зрителей, будучи при этом – как мы теперь точно понимаем – шедеврами. Косное и вредное заблуждение – будто киноискусством у нас занимался один Тарковский. Назовите любую дорогую вам с детства картину – это настоящее искусство, не сомневайтесь. Вспомните практически любого из известных советских кинорежиссеров – это художник, будьте уверены. Скажу еще: художников гораздо больше, чем фамилий, которые вы в состоянии воспроизвести. Кто снял «Простую историю»? Юрий Егоров. Много ли вы о нем знаете? Кто-то – больше, кто-то – совсем ничего. А ведь если бы у мирового киноискусства был свой Лувр, «Простая история» висела бы в отдельном зале под стеклом, а вокруг с благоговением толпилась бы разноязыкая публика…

Разделение кинематографа на «зрительский» и относящийся к «искусству» произошло недавно. С появлением понятия «формат» – вроде бы полезного и практичного, однако на деле ставшего основой новой диктатуры. Форматы активно взяты на вооружение бездарями и симулякрами. Теми, у кого вместо души калькулятор. Но государственная культурная политика тут при чем?

Более того: подобным подходом к кинематографу поощряется дальнейшее размножение и выползание на экран всевозможных «левиафанов». Фильм, получивший в Канне приз за лучший сценарий (хотя сценария там нет вовсе, а есть набор неправдоподобных, плохо монтирующихся друг с другом ситуаций), снят при поддержке Фонда кино и Минкульта. Очень надеюсь, что общественные разбирательства по этому поводу еще впереди. Нельзя плевать в лицо соотечественникам за их же – соотечественников-налогоплательщиков – деньги. Да вдобавок выдавать плевок за «искусство». К искусству – то есть сделанному искусственно – там, на мой взгляд, относится только ненормативная лексика, аккуратно вмонтированная в речь мэра – Мадянова. Впрочем, прокатное удостоверение получено, пусть зритель 18+ ознакомится с «Левиафаном», тогда и вернемся к этому разговору.

Тот же пункт того же раздела. «В процессе формирования и реализации государственной культурной политики должны быть выработаны необходимые и достаточные формы государственного регулирования сферы массовой культуры как преобладающего фактора культурного воздействия на граждан и взаимодействия профессиональной и массовой культуры».

Абзац, появившийся в проекте после моего выступления на одном из заседаний рабочей группы под руководством главы Администрации президента Сергея Иванова. Однако что здесь написано – не понимаю. Донт андэстенд. Нон компрене. Нихт ферштейн. Не розумпо. Ни в зуб ногой. «Необходимые и достаточные» – это как? «Сфера массовой культуры» – это что? Филипп Киркоров? Необходимое и достаточное регулирование Киркорова? Ну ты, барин, задачи ставишь! Такое еще никому не удавалось. «Взаимодействие профессиональной и массовой…» – просто дичь. То есть массовая – по определению непрофессиональна?