Читаем О любви и не только полностью

На другой день утром Анька уехала в город до следующих выходных. Он всё думал, какой предлог найти, чтобы увидеть Любу. А тут вдруг опять такой снег повалил, крупными хлопьями, и всё сыпет и сыпет.

— Вот это, наверно, мне подсказка с неба, — усмехнулся дед Данила. Взял лопату, пошел к дому, а у самого сердце, как у зайца колотится. Люба открыла сразу, стоит, улыбается.

— Ну что, соседка, помощь примешь? — пытаясь шутить, спросил он.

— Конечно, — просто, без притворства сказала она.

Уж как он старался, а сам думал, пусть снег еще идет и идет подольше. Кормила потом его Люба обедом, и чаем поила, а ему казалось, что никогда он ничего вкуснее не ел и не пил. И мальчонка у нее такой спокойный, как и она сама. Он ему тоже понравился. С этого дня и стали они помогать друг другу. Так и зима прошла. А весной предложил ей Данила перебраться к нему в дом с сынишкой, мальчик к нему уже тоже привязался. И Любе Данила тоже сразу понравился. И она где-то в глубине души, как женщина, знала, что будет она с ним, и что она ему тоже приглянулась.

Вот так и стал Данила счастливым, и мечту носит в своем сердце, что родит ему Люба дочку. Правда, он ей пока этого не сказал, но обязательно скажет. А почему бы и нет? Он ведь еще совсем не старый, а с ней помолодел лет на десять.

…Всё так и случится: родится у него дочка, и когда, держа ее на руках, как самую большую драгоценность, будет выходить на крылечко, качая ее, смотреть на небо и думать:

— Господи, за что же мне такое счастье?

Случай или Судьба?

Сегодня у Дарьи была бессонная ночь. Они у неё нередко случались, в силу возраста: то погода, то полнолуние. Но сегодня ночь была особой — ночь воспоминаний. Через два дня у нее будет встреча с человеком, которого она не видела… О, Господи, сколько же она его не видела? Стала считать, высчитывать, получается больше тридцати лет. Она уже купила билет в этот город, ехать нужно было четыре часа. Это сколько лет он жил от неё, не за тысячи километров, а всего лишь в четырёх часах езды.

Дарья искала его давно, но все следы потерялись, затерялись. В интернете, в поиске, она его не находила. «А если и найду, — думала она иногда, — он, конечно, женат: дети внуки».

Но желание искать не пропадало. Она вспомнила их первую встречу и её губы дрогнули от волнения. Жила Даша в пятиэтажке. А он приходил в её подъезд к родственником жены, они жили на четвёртом этаже. Однажды Даша столкнулась с ним на лестничной площадке. Он спускался вниз, а она тащила сумку с продуктами. Худенькая, с россыпью каштановых волос по плечам, невысокого роста (он потом и будет её называть: «Моя малышка»). А он, прыгающий через ступеньку, чуть не сбил её с ног. Когда увидела его, её сердечко дрогнуло. Это был красавец. Та мужская красота, мимо которой ни одна женщина не пройдет равнодушно. Густые, черные волосы, глаза — не голубые, а синие-синие. А телосложение — можно скульптуру с него лепить.

«Наверное, какой-то спортсмен», — мелькнула у Даши мысль.

— Ой, извините, — с очаровательной улыбкой сказал он. — Я с Вами нечаянно столкнулся.

А сам уже держал её тяжеленную сумку. Она почувствовала, как его рука, чуть задержалась в её руке. И время будто замедлилось. Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда. Дарья даже покраснела и засмущалась.

— Я донесу Вам сумочку, помогу, — всё так же улыбаясь, сказал он.

И она согласно кивнула головой, стала подниматься на свой этаж. Когда подошли к двери, было заметно, что он волнуется, хочет что-то сказать и, решившись, спросил:

— А как Вас зовут? Вы здесь живёте?

И она как-то резко ответила:

— Даша. И живу я здесь.

— А я Владимир, Володя. Будем знакомы, — и протянул ей руку.

И она, как-то несмело, протянула ему свою маленькую ладошку:

— Будем.

А он уже мчался вниз, но, чуть задержавшись, крикнул:

— Мы же еще увидимся!

Но она промолчала. Когда зашла домой, сразу вышла на балкон посмотреть хотя бы ему вслед. Но Володю она уже не увидела. Присела на кухне и подумала: «А что это сейчас было?»

Её сердечко до сих пор стучит на повышенном ритме, никак не успокаивается. И Володя стоял у неё перед глазами с его очаровательной улыбкой. И его слова: «Мы еще увидимся!», приятно ласкали слух. Тогда она еще не знала, что он женат. Все эти дни она думала о нём, вспоминала прикосновение руки, ей было приятно. Ей очень хотелось увидеть его еще.

Даша понимала, что она замужем и это чувство, так неожиданно на неё нахлынувшее, такое теплое, такое мощное, но в то же время греховное.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза