О людях, сверхсилах и удаче. Том 2

— И впрямь, все время забываю, что ты вырос не здесь. Что ж, если в Японии имеются кланы, то у нас это рода. Каждый род — влиятельная самостоятельная единица, способная выставить небольшую армию, иногда до полутысячи бойцов. Все они умеют и любят сражаться, а род всячески в этом содействует.

Всего в Империи около двух сотен различных родов, но реально влиятельных и могущественных — не более десятка. Ваш род Огнёвых находится на третьем месте, и то, по причине незаинтересованности твоего отца в его продвижении. Уверен, пожелай Кирилл, и смог бы вознести семью на вершину.

— Он не такой, — рассмеялся я, вспоминая Куро. — Долго не усидит на одном месте.

— Именно. Поэтому Огнёвы третьи. На втором расположился род Громовых, специализирующийся на молнии и пламени. Отпрыски этого рода всегда славились своей боевой мощью Если столкнешься с кем-то из Громовых, берегись, будет непросто.

— Посмотрим, — не стал оспаривать это утверждение я. Не зная врага, не стоит его недооценивать — после пережитых в России схваток понимаю эту истину лучше, чем прежде.

— Ну и на первом месте род нынешнего Императора. Михайловы. Их специализация — скрытность и подавление.

— Подавление?

— Могут воздействовать своей волей на окружающих. И, поверь мне, это не очень приятно.

— Представляю, — пробормотал я. Выходит, Михайлов на троне сидит не зря, а благодаря своей способности подавлять? Интересно тут у вас всё устроено… Может, Император занимает пост не по праву? Хотя, это не моё дело, я тут проездом, по сути.

— Не обольщайся, правитель гораздо сильнее, чем может показаться на первый взгляд, и управляет Империей не только лишь подавлением, — усмехнулся Аркадий Николаевич. — Если когда-нибудь с ним встретишься, то почувствуешь эту скрытую мощь. Твой отец напоминает его, но он… другой.

— Понятно, учту, — кивнул я. — Ну что, начнём?

Наставник снял пиджак и аккуратно закатал рукава рубашки.

— Знаешь, я на самом деле удивлен темпами твоего развития. Всего за несколько дней ты неплохо вырос, и это меня пугает, — он коротко рассмеялся. — Если так продолжится, даже твоему отцу придётся несладко в схватке с тобой.

— Ради этого я и тренируюсь.

Меньшиков бросил удивленный взгляд, но промолчал.

— Что ж, для начала — обычный спарринг. Проверим, насколько сильно изменились твои движения.

Вместо ответа я сходу врубил ускорение на максимум, оказавшись рядом с учителем, провел пробную двойку в корпус, но оба удара с легкостью оказались отбиты.

— Недурно, — похвалил Аркадий Николаевич. — Скорость улучшилась, это плюс. Что насчёт силы?

Сигнал тревоги заставил отпрыгнуть в сторону, колено наставника взрезало воздух там, где я стоял еще мгновение назад. Перекатом уйдя от следующего выпада, вскочил на ноги, оттолкнулся от пола и, в прыжке ударив боковым ногой, легонько, но всё же зацепил скулу Меньшикова.

— Молодец, — улыбнулся директор, потирая слегка покрасневшую кожу. — Но как тебе удалось победить Ириса? Понимаю, уровень улучшился, но не настолько, чтобы суметь прикончить одного из сильнейших адептов России.

Сам напросился. Я активировал способность, впился взглядом в глаза Аркадия Николаевича. Короткий зрительный контакт, и тело наполняется мощью, в сравнении с которой даже сила фон Вельтвайта показалась блеклой.

Хрустнув шеей, ускорился еще больше, преодолевая пределы собственного слабенького тела. Да уж, после схватки — а она будет очень непродолжительной, учитывая уровень оппонента — сильно пожалею об этом, но попробовать стоит.

Первый же удар отбросил Аркадия Николаевича в сторону ближайшей стенки, вызвав во взгляде искреннее изумление.

— Как так? — выпалил Меньшиков, отталкиваясь и устремившись навстречу. Бам! Кулаки едва коснулись друг друга, но грохот раздался похлеще чем от взрыва. Обрадованный, наставник врубил скорость еще выше, увеличил силу ударов и дальнейшая драка превратилась для меня в полную пытку. Приходилось поддерживать тот же уровень реакции на выпады Аркадия Николаевича, плюс не так-то просто оказалось пропускать через тело мощь, сравнимую с восьмым рангом. Насколько же слабая у меня тушка!

С этими мыслями я и ощутил, как последние крохи энергии покидают организм, сила улетучивается со скоростью урагана, и следующий же удар учителя отбросил меня очень далеко. Я врезался в стену, предварительно изрядно проехавшись спиной по полу. Прислушавшись к ощущениям, с удивлением понял, что ни одна кость не сломана, только вот сил нет даже подняться.

— Это было любопытно, — заметил Меньшиков, останавливаясь рядом и помогая сесть поудобнее. — Только вот времени от активации до деактивации твоей способности прошло едва ли пять минут.

— Моё тело не способно вместить мощь высокоранговых бойцов, от силы три-пять минут, а затем я превращаюсь в пускающего слюни слабака, — скривился я. Аркадий Николаевич задумчиво кивнул. Присев рядом, он коснулся ладонью моего лба.