О начале человеческой истории

Это обновление идеи рефлекторной дуги означало, что отныне мы будем считать средней частью дуги не те или иные центры мозга, а мозг как таковой, мозг в целом. Мало сказать, что всякий очаг возбуждения теперь мыслится как синхронная и ритмически самонастроенная активность целой совокупности весьма разнообразных центров, расположенных на разных этажах нервной системы — в спинном мозгу, в нижних, средних, высших отделах головного мозга, в автономной системе (констелляция центров). Главное, что это возбуждение, раз только оно налично или подготовлено, подкрепляется всевозможными поводами и впечатлениями, «не идущими к делу»[211]

, «случайными», т. е. по старой физиологической теории принадлежащими к совсем другим рефлекторным дугам. Доклад «Доминанта как фактор поведения» (1927 г.) Ухтомский начал превосходным противопоставлением старому представлению о центральной нервной системе как агрегате громадного количества достаточно постоянных в своём нормальном функционировании рефлекторных дуг нового представления, которое не видит ничего ненормального в том, что на деле, в эксперименте, вызывая какую-либо рефлекторную дугу, мы наблюдаем весьма разнообразные эффекты, далеко не постоянные и иногда даже прямо противоположные тем, какие мы спервоначала от них ожидаем. В традиционных школах, в частности в английской, возникло учение о рефлекторных «извращениях», и тема эта чрезвычайно оживлённо разрабатывается, так как отклонения функционирования рефлекторных дуг от того, «что им по штату полагается», отклонения, доходящие даже до противоположности, расцениваются как интересные исключения, аномалии, извращения по отношению к норме для каждой рефлекторной дуги, рассматриваемой как основное явление, как постоянно функционирующий аппарат. «Та школа, к которой я принадлежу, — писал А. А. Ухтомский, — школа профессора Введенского, отнюдь не смотрит на извращения эффекта на одном и том же физиологическом субстрате как на нечто исключительное и анормальное. Она считает их общим правилом…»[212]

. Ещё бы, где бы ни начиналась рефлекторная дуга, она в средней части имеет дело с состоянием целого мозга, которое и направляет её дальнейшее развёртывание, её заключительную часть. По крайней мере так дело представляется для начальной стадии формирования доминанты. Мы уже знаем, что в ходе её дальнейшего формирования приходится допустить либо её угашение от избыточного притока раздражений, либо вступление в действие отсева «не идущих к делу» раздражений, что лишает содержания всё сказанное выше, ибо возвращает нас к биологически «нормальной», «правильной» рефлекторной дуге.

Вторая идея. «Как может осуществиться такое единство реакции? Для этого нужно, чтобы множество других реакций было заторможено, а открыт был путь лишь для определённой: а) фокус повышенной отзывчивости; б) сопряжённое торможение»[213]

. «Мы оказываемся… перед совершенно своеобразным сочетанием центральных работ. Достаточно стойкое возбуждение, протекающее в центрах в данный момент, приобретает значение господствующего фактора в работе прочих центров: накапливает в себе возбуждение из самых отдалённых источников, но тормозит способность других центров реагировать на импульсы, имеющие к ним прямое отношение». Сопряжённые торможения — это «целая половина» принципа доминанты. «Суммирование… возбуждений в определённом центре сопряжено с торможениями в других центрах». Доминантные изменения — это двойственные реакции: «Нарастающее возбуждение „в одном месте и сопряжённое торможение в другом месте“»[214]

. «При развитии доминанты посторонние для доминирующего центра импульсы, продолжающие падать на организм, не только не мешают развитию текущей доминанты, но и не пропадают для неё даром: они используются на подкрепление её и текущей рефлекторной установки, т. е. на вящее стимулирование доминирующей деятельности и на углубление сопряжённых торможений в других рефлекторных дугах»[215].