О пауках и собаках

Отремонтированное недавно здание псарни – запах свежего дерева еще витал в воздухе. Гарт, меняющий подстилку. Здоровый лай обрадованных собак – они выскочили навстречу хозяину – чистые, расчесанные, сытые. Непривычно лощеные, и Эйнар попытался разобраться, что чувствует от этого. Что вообще все это должно значить? К чему метафора?.. Дядя вложил деньги в то, что считал бессмысленным, и Гарта, этого убийцу щенят, заставил работать...

Конечно, дядюшкина дрессировка предполагает не только кнут, но и пряник – только вот для пряника слишком поздно. Если дядя рассчитывал как-то использовать такую милость, чтобы манипулировать Эйнаром, сразу же бы показал. Что толку сейчас, когда через пару часов он покинет этот мир?

Эйнар знал, что Авель сейчас делает, но ничего у него все равно не получится.

– Какой ты хороший, дядя, – Эйнар отстраненно погладил первого попавшегося под руку пса.

– Не обязательно этому так ужасаться и искать подвох, – Авель явно подтрунивал. – Как бы ты сейчас не силился закрыть глаза на существование своих псов, рано или поздно бы вспомнил, пожалел бы, забеспокоился... Так вот, не стоит переживать  – обещаю, что присмотрю, и по возвращению домой тебя будут ждать новый счастливый выводок. Если повезет – белоснежный.

Дядя был прав, как всегда. Эйнар вечно либо избавлялся от того, что не нравилось, либо просто закрывал глаза – выбрасывал прочь из головы. Сначала, может, и обдумывал, сомневался, а потом предпочитал забыть. Так, как со всеми мертвецами, что случайно – Эйнар никогда никого не убивал! – погибали, когда он шел к своей цели. Не только Хакон с сестрой и ее нерожденным ребенком, не только Сайнар лор Манатран, не только Айла, его воробушек-шпион... Это лишь последние из списка – большого списка... Два десятка? Три? Эйнар немало ошибался, учась интриговать – и за его ошибки расплачивались другие. Эйнару нередко удивительно везло – и те, кто мог стать опасен ему, умирали... Дядя-защитник тут не причем – просто удачное стечение обстоятельств.

За годы Эйнар отлично научился не обращать внимания на такие побочные эффекты его веселых интриг – портящие все удовольствие. Он ведь такой миленький мальчик, такой брезгливый, не любящий всякие нечистые дела.

И только когда его руки оказались измазаны в чужой крови буквально, когда он увидел смерть и муки своими глазами, что-то изменилось. Сломалось. От самообмана больше не было никакого толка и проклятое чувство вины, вцепилось в него, как изголодавшийся пес – никак, никакими мыслями и уговорами, не стряхнуть с той же легкостью, как раньше.

...и надежного управителя замком Эйнар так и не подыскал. Если – когда –  дядя умрет, некому будет приказывать заботится о собаках. И не только о собаках...

– Лергенов ты ведь не тронешь? Как бы не был зол на меня, как бы не хотел напугать, наказать, проучить...

Авель внимательно, словно пытаясь мыли прочесть, вгляделся в Эйнара. Понял все правильно.

– Толстяк все же проболтался. Что ж... Я, на самом деле, и не рассчитывал, что он столько протянет. Лерген слишком к тебе привязался и пусть и благоразумно ставил на первое место семью, так вечно переживал из-за своей лжи любимому ученику. Совершенно напрасно переживал –  все, что он делал, было лишь тебе во благо.

– Да неужели?

– Разве ты хочешь что-то изменить? Разве ты не благодарен за то, что он дал тебе, пусть и по моему приказу? Открыл тайны артефакторики – единсвенную магию в которой ты так безупречно хорош. Подарил иллюзию любящей семьи, друзей... Игру в бунт против меня и моих правил.

–  И все под твоим чутким контролем...

Но Эйнар никогда не раскрывал перед Лергеном все свои планы – особенно те, что касались дяди. Думал, что не хотел подставлять его семью, но, видимо, это было чутье. Инстинкт самосохранения сработал.

От Лергена Авель не мог узнать больше допустимого.

– Так что теперь? Свою роль в моем воспитании ювелиры сыграли... но ты не  избавишься от них?

– Ты настолько низкого мнения о своем друге, Эйнар? Мальчик мой, когда много лет назад мы заключали этот маленький союз, Лерген позаботился об оплате своих... услуг. Договоры и клятвы, что не нарушить – он принимает тебя, учит, любит и иногда делает, что я скажу, а я не смею причинять вред его семье. Ты давно уже не маленький наивный мальчик, Эйнар, знаешь же, что не все угрозы действительно собираются исполнять. Тем более те, которые ты только сам себе навыдумывал.

Лергены всегда были в безопасности, а Эйнар ради того, чтобы сохранить “тайну” их дружбы, ради того, чтобы дядя их не обидел за эти годы отдал тому на заклание десяток союзников, знакомых, к которым не испытывал ничего, которых только использовал... Кто там был первым? Мальчишка, сын старого управляющего, который сопровождал его во время первых тайных вылазок в город? То ли Ларвен, то ли Марвен, курносый такой, некрасивый, раздражающий болтовней... Эйнар даже имя  забыл – ведь это было так не существенно.