О пользе проклятий

Камилла посмотрела на подругу, потом пригляделась к Ольге и усмехнулась. Если у Анны не хватает ума обратить внимание на походку «умаявшейся» королевской подружки, то нечего и указывать ей на это. Вряд ли его величество будет доволен, если все узнают, что в эту ночь он занимался чем угодно, но не тем, чем все думали. Судя по тому что бестолковая Селия так и не вернулась со своей разведки, он будет ужасно недоволен. Интересно, куда же делась дуреха маркиза? Не прибил ли король ее сгоряча? Или она оказалась свидетельницей какой-то государственной тайны и ее аккуратно передали Флавиусу? Тогда тем более лучше помалкивать. С Флавиусом шутки плохи. Достаточно того, что он редкий обладатель одного из немногих в королевстве членов, который Камилла еще не видела и вряд ли увидит, а это что-то да значит…

Проводив даму до кареты и попрощавшись с ней со всей возможной галантностью (даже поцеловав ручку, отчего придворных чуть кондратий не хватил), его величество направился в свой кабинет. За эти три часа он вполне выспался и был готов к трудовому дню, распорядок которого тут же принялся составлять, решив заменить завтрак парой трубок, чтобы не отвлекаться. До церемонии отправки оставалось часа четыре, и за это время нужно было срочно поговорить с Крассом, менее срочно — с Флавиусом и, если останется время, взгреть казначея. А еще… нет, уши Мафею лучше надрать вечером, когда времени будет достаточно…

Как только секретарь, получив необходимые распоряжения, вышел, в кабинет ворвался взъерошенный Жак.

— Вы прикиньте, какая пуська получается! — закричал он, не успев даже дверь закрыть и забыв поздороваться.

— Доброе утро, — сказал король. — Сядь. Что случилось?

Жак опомнился, поздоровался, закрыл дверь и достал из кармана некую металлическую штуковину, похожую на небольшой кирпичик с закругленными краями.

— Вот эту вещицу я сегодня утром нашел у себя в гостиной! — возгласил он, выкладывая странный предмет на стол перед королем. — И как вам?

— А что это? — полюбопытствовал Шеллар, вертя гладкую тяжелую вещицу в руках.

— Это обойма к плазменной винтовке, которую мы нашли на складе. А вот это… — Жак выложил на стол перед королем помятую бумажку. — Инструкция. Как этим оружием пользоваться. На английском языке — и я, и Ольга прочесть сумеем. И как вы объясните появление сих полезных предметов на столе в моей гостиной? Может, кто-то из магов?

— Разумеется, — усмехнулся король. — Причем магов незнакомых. У меня только одна кандидатура. Некто спокойно доставший эту вещь из своего кабинета и теперь рассказывающий мне сказки о Шерлоке Холмсе.

— Да ну вас! — обиделся Жак. — Если б обойма у меня была, я бы просто никому не сказал, что винтовка разряжена, а не сочинял бы для вас детективные истории, создавая себе лишние хлопоты. Сами бы вы все равно не поняли что к чему. А так я вам чистую правду говорю. У меня просто блюдце рассыпается. Может, это все-таки Этель? Вдруг у нее какой-нибудь любовник есть, который обоймы раздает? Или наш разговор кто-то слушал? А что, вполне может быть, стоит у вас жучок где-нибудь, чтобы наши исследователи были в курсе государственных дел королевства. И среди них попался кто-то достаточно молодой и сочувствующий. Как вам такой вариант?

— Не знаю, — пожал плечами король. — Некогда мне пока этим заниматься. Откуда бы она ни взялась, это хорошо. Винтовка в тире, забери и отнеси девочкам. Сейчас я тебе открою дверь.

Он встал из-за стола и нажал на резное украшение панели позади своего кресла.

— И скорее, ко мне сейчас люди придут.

День потихоньку шел своим чередом — убежал Жак, унося под мышкой винтовку, завернутую в старый королевский плащ. Пришел начальник стражи и тоже ушел, прижимая к сердцу голубой берет и украдкой смахивая слезу. Пришел Флавиус…

И вот тут все пошло наперекосяк. Одновременно с Флавиусом в кабинет нагло вперся господин Хаббард и заявил, что имеет к его величеству дело срочное, неотложное и особой государственной важности. Шеллар III перевел взгляд с одного на другого, подумал и сказал:

— Извини, Флавиус. Зайди ко мне вечером, часов в шесть. А вы садитесь, господин Хаббард, раз уж пришли. Нашли же время, нечего сказать. Не могли до понедельника подождать?

Флавиус молча поклонился и вышел, бросив напоследок откровенно ненавидящий взгляд в спину господину Хаббарду, который, мило улыбаясь, присел к столу напротив короля.

— Я полагаю, чем раньше мы решим этот вопрос, тем лучше, — сказал он.

Шеллар откинулся на спинку кресла, вертя в руках карандаш, и кивнул.

— Я вас слушаю.

— Вы человек неглупый, ваше величество, — начал юрист, тоже разваливаясь в своем кресле, — и понимаете, о чем пойдет разговор… — Хаббард сделал эффектную паузу.

— Конкретнее, пожалуйста, — сухо произнес король.

— Что ж, если совсем конкретно, нам кажется, что корона слишком тяжела для вас.

— А вы готовы ее принять? — поинтересовался Шеллар, не выражая ни возмущения, ни иных признаков неодобрения.