О русском воровстве, особом пути и долготерпении

В области материальной: ему так мало надо, русскому человеку, что он лучше поживет без хороших вещей и даже без еды, чем будет упорно трудиться. Нет чего-то? И не надо. У русских испокон веков нищие города и особенно деревни потому, что россияне терпят и молятся, молятся и терпят в тех случаях, когда надо было бы упорно работать и преодолевать нищету.

Общественная жизнь? И здесь русские очень долготерпеливы и покорны. Они выносят такой уровень унижения и насилия, который никогда не стерпели бы в Европе. Крепостные мужики терпят барина, покорны самым чудовищным формам насилия, потому что таковы уж их скотские представления о самих себе и о жизни. Никогда бы ни один европеец не стерпел бы обращения, которому повседневно подвергаются русские.

В. Суриков «Смеющийся солдат». Этюд к картине «Переход Суворова через Альпы». 1897-1898 гг. Вот он, чудо-богатырь, гордость Суворова, предмет зависти Фридриха, головная боль Бонапарта

Естественно, такой патологически терпеливый и покорный народ и от своего правительства постоянно выносит черт знает что. Правительство в России недемократическое, наглое, откровенно пренебрегает собственным народом, его интересами и мнением. Оно может себе это позволить - народ все слопает и не поморщится. Он очень терпелив и покорен, его можно мордовать как угодно.

Русских солдат можно посылать в дальние походы почти без пищи и заставлять выполнять самые отвратительные и самые гиблые приказы. Русский народ можно ставить в любые условия, требовать от него любых усилий, заставлять жить в любых, самых нечеловеческих условиях. Народ все выполнит, поскольку не привык даже думать о своих интересах, о своем личном и коллективном достоинстве. Он перетерпит любые унижения и грубость начальства, невразумительность политики Кремля и Зимнего дворца, потери и тяготы бессмысленных войн, тяжелейшие налоги и физическое насилие. Это очень покорный народ, так уж он устроен. Там, где европеец давно бы взбунтовался, русский будет кротко переносить все, молиться и плакать.

Так было. Так есть и так будет.^[180]

В таком случае долготерпение и правда представляется совершенно отвратительным, вредным для развития народа качеством. Не проявлением мужества и стойкости, а тупой покорностью неприхотливой и не осознающей себя скотины.

Покорность русских любой политике правительства оборачивается другим неприятным «цивилизованному миру» качеством, точнее - является одной из причин перманентной русской агрессии: правительство в любой момент бросит русских на самую жестокую завоевательную войну, и они кротко пойдут, тупые, забитые, но опасные и жестокие, готовые превращать свободные народы в таких же духовных рабов, как они сами.

Русская неприхотливость: где и когда

Наши люди в булочную на такси не ездят!

Из фильма «Бриллиантовая рука»

Один из истоков мифа - способность русских обходиться меньшими материальными благами, чем европейцы. Вопрос, конечно, когда именно проявилась эта особенность? И где? Для истории Древней Руси нет никаких признаков ни особой неприхотливости русских, ни черт их особой покорности обстоятельствам или своим правителям.

Более того, Русь считалась самой богатой, самой сытой частью Европы. Богатства и хорошее устройство «гардарики» - Страны городов, воспевают скандинавские саги. Богатство и гордость русских отмечают все византийские и немецкие путешественники.^[181]

Сама мысль о том, что русские неприхотливы, могла бы вызвать только улыбку у германских купцов с Немецкого двора в Господине Великом Новгороде. Это, скорее, немцы неприхотливы, и причина этого грустная: бедность. Русским просто нет необходимости быть неприхотливыми и терпеливыми, потому что нет нужды обходиться без чего-либо. У них-то все есть.

Первые рассказы о долготерпении, покорности судьбе и властям, о невероятной выносливости русских рождаются в ту же эпоху, что и остальные черные мифы о России - в XVI-XVIII веках. Источник - иностранные послы, путешественники, а в большей степени - авантюристы.

Любопытно, что о невероятной стойкости русских и их способности к долгому сидению в осадах пишет и Маржерет, сам участник долгой и крайне тяжелой осады, которую выдержало иноземное войско в Кремле в 1612 году. Но о причинах стойкости иноземцев он упоминает вполне буднично: выхода не было. Не верили, что останутся в живых. Вот и приходилось биться до последнего.

А когда бандам Сапеги и Лисовского^[182] бешено сопротивляется Сергиев Посад, когда вооруженные монахи и присоединившиеся к ним миряне не пустили разбойников в монастырь, здесь он разглагольствует о долготерпении и неприхотливости русских. Двойной счет налицо.