О русском воровстве, особом пути и долготерпении

В этих историях оба монарха друг друга стоят, но поведение Елизаветы все же как-то беззлобнее, что ли… А главное, у современников было совершенно одинаковое отношение к событиям такого рода - по обе стороны российско-прусской границы. Никак нельзя сказать, что немцы возмущались поведением своего короля, а русские - своей императрицы. Король «справедливо» наказал негодницу, без всякого права посягнувшую на трон. Императрица, взяв в свой штат девицу Гагарину, тем самым взяла на себя и обязательства по ее воспитанию. А маменька и должна время от времени матерински посечь провинившееся чадо. Причем, явив строгость, императрица сразу же явила и «матернюю милость», устраивая судьбу княжны и вызывая этим умиленные всхлипывания современников.

Нравы, по нашим понятиям, нелепые,^[210] но в XVIII веке еще и не такое случалось. Как говорил Карлсон, который живет на крыше: «Пустяки, дело житейское».

Возмущаться начали потомки, когда в их головах заклубились новые идеи насчет прав человека, личного достоинства и так далее.

Но, во-первых, какие основания считать, что Россия чем-то отличается от Германии в худшую сторону? Чувства собственного достоинства и веры в свою неприкосновенность у немецких дворян было ничуть не больше чем у русских.

Во-вторых, в России это ощущение своей личной неприкосновенности появилось раньше, чем в Германии. В России был такой Манифест о вольности дворянской от 18 февраля 1762 года. Согласно этому Манифесту, дворянин в принципе телесному наказанию не подлежал. А в Германии такого Манифеста ни один король не издавал.

В России с конца XVIII века хотя бы небольшой процент всего населения, дворян, перестали пороть. По словам А. И. Герцена, 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь вышло «третье непоротое поколение дворян».

В Германии офицера хотя бы теоретически могли выпороть по закону до самого конца кайзеровского режима, то есть до ноября 1918 года.

В закрытых учебных заведениях Британии потомственных лордов и пэров пороли до середины ХХ века.

Некоторые ученые считают, что одна из причин заговора против Павла I как раз в том, что при нем от Манифеста о вольности дворянской стали отступаться и нескольких офицеров выпороли. Дворяне не собирались терпеть подобного безобразия, и Павел I пал жертвой очередного дворцового переворота.

А вот европейцы, по крайней мере и немцы, и британцы, терпели подобные нравы, давно исчезнувшие в России.

Как там, господа, насчет чувства личного достоинства, долготерпения и рабской сущности ВАШИХ собственных предков?^[211]

Составная часть того же мифа: русские покорны правительству, они послушно кладут свои головы по малейшему мановению пальца начальства. Но и это не совсем так.

Самопожертвование или покорность?

Бог терпел и нам велел.

Русская пословица

Василий Осипович Ключевский говаривал, что «Россия родилась на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты». То, что родилось на Куликовом поле, на Западе частенько называют проявлением все той же русской покорности властям, долготерпения и равнодушия к своей судьбе.

Что же произошло на излюбленном куликами поле 8 сентября 1380 года? Ранним утром этого исторического и страшного дня великий князь Дмитрий Иванович снял с себя знаки княжеского отличия и велел надеть свои доспехи боярину Михаилу Бренку. Бренок сражался во главе Большого полка под великокняжеским знаменем. Он погиб, и какое-то время татары верили, что убили самого великого князя.

А великий князь Дмитрий Иванович надел одежду рядового воина и сражался в глубине своих войск, никак не отмеченный и не выделенный. После сражения его нашли без сознания, тяжело раненого, истекающего кровью. Князь разделил судьбу своего народа. Это раз.

Князь заложил основу традиции, согласно которой судьба государя и командующего войском не должна отличаться от судьбы любого другого человека. Это два.

После такого поступка князя стало невозможно отступать, даже если упало великокняжеское знамя, если смят центр русского войска, если неизвестно, есть ли вообще хоть малейший шанс. Ведь упавшее знамя пало не над великим князем. Монарх сам бьется в рядах войска вместе со всеми. Может вот он, стоит совсем рядом?

Даже оставшись один против всего татарского войска, россиянин был обречен продолжать битву. Так власть потребовала от россиян максимально возможного самопожертвования.

Но ведь власть потребовала этого самопожертвования, одновременно жертвуя и своими высшими представителями! Дмитрий Иванович потому и получил моральное право требовать героизма, что сам его проявлял. И он, и боярин Бренок.

Кроме того, в битве на Куликовом поле участвовали не только профессиональные воины. Там были и простолюдины, пошедшие воевать ДОБРОВОЛЬНО «по разбору», то есть как представители своих общин. Власть потребовала максимально возможной самоотдачи у тех, кто уже сделал выбор и был готов принять участие в войне.

В общем, даже если рассматривать только одну Куликовскую битву, что-то тут «не бьется», не стыкуется.