О себе. Воспоминания, мысли и выводы. 1904-1921

К этому следует добавить увеличивающуюся с каждым днем усталость населения от войны и расстройство продовольственного вопроса как следствие расстройства транспорта на фронте и в глубине страны. В большей степени дело снабжения войск интендантским довольствием перешло в руки органов земских и общественных организаций, агенты которых вели революционную пропаганду в войсках и, конкурируя между собой в скупке у населения запасов хлеба и фуража, повышали цены на продукты питания, делая их недоступными для войсковых частей, которые обязаны были покупать продовольствие по твердым ценам, установленным интендантством. Приходилось прибегать к насильственным покупкам по ценам ниже рыночных, что, естественно, вызывало недовольство населения и затруднения в снабжении.

Весь этот запас революционного горючего материала использовался социалистами всех толков и наименований в своих целях, и, таким образом, с вопросов желудка и кошелька загорался костер российской революции.

Глава 7. Революция

Неожиданность переворота. Ошибки правительства. Крестьянство. Мой перевод в 3-й Верхнеудинский полк. Обстановка в полку. Первые шаги революционной власти. Признаки разложения. Революционные перемены в полку. Комитет 2-го Кавказского корпуса. Наказ Урмийского гарнизона. Мое выступление в комитете. Оппортунизм высшего начальства. Мое заявление Союзу офицеров. Дисциплина в офицерской среде. Тяжелое положение командного состава

Революцию все ждали, и все же она пришла неожиданно. Особенно в момент ее прихода мало кто предвидел в ней начало конца Российского государства; мало кто верил в возможность развития крайних течений до степени полного забвения интересов государства. Поэтому вначале приход революции приветствовался всеми, начиная от рабочих и кончая главнокомандующих фронтами.

Не учли того, что малокультурность нашего народа, общая усталость от тяжелой продолжительной войны, разруха и недостатки снабжения увлекут страну в пропасть, вынеся к власти элементы русскому народу чуждые и к благополучию его равнодушные.

Надо сказать, что внутренняя политика императорских правительств последних лет, действительно, подготовляла почву для недовольства в самых широких слоях населения. Особенно многомиллионное крестьянство имело все основания желать радикальных перемен, будучи ограничено в гражданских правах и остро нуждаясь в увеличении своих земельных наделов.

Имея необозримые, совершенно незаселенные пространства Сибири и Туркестана, наше правительство на протяжении трех последних царствований не смогло разрешить здоровыми мероприятиями вопрос об увеличении крестьянского надела путем правильной организации заселения свободных земельных областей. Только в последние годы перед войной переселение малоземельных крестьян в Сибирь и Туркестан было поставлено на очередь и получило значение вопроса государственной важности. Однако эти запоздалые мероприятия уже не могли изменить положения, и многомиллионное российское крестьянство жило мечтой о «черном переделе», который должен был отдать ему в собственность все помещичьи, удельные, государственные и пр. земли. Поэтому в крестьянской среде, малокультурной, почти безграмотной и безземельной, не могли не воспользоваться успехом обещания социалистов: земля – крестьянам.

Завоевав симпатии крестьянства, социалисты также легко привлекли к себе интеллигенцию, воспитанную на антипатриотичных идеях космополитизма эпохи 40–60-х годов. Утопические мечты о всеобщем уравнении, о вечном мире мира и социалистическом его переустройстве всецело овладели умами интеллигентного слоя населения, развращенного вредными литературными трудами и политическими выступлениями руководящих лидеров интеллигенции из писателей, профессоров, адвокатов и пр.

Правительство, вместо того чтобы коренными реформами решительно пресечь недовольства, дать землю крестьянам и уравнять их в правах со всем остальным населением империи, металось из стороны в сторону, бросаясь в крайности и восстанавливая против себя решительно все слои населения. В мирное время это не было так заметно, и полицейско-охранный аппарат сдерживал страсти; затяжная, небывало тяжелая война изменила обстановку, а неудачи на фронте и неспособность правительства справиться с разрухой привлекли в лагерь недовольных такие элементы, которые, казалось бы, должны были служить оплотом самодержавия и трона.