О смелой мысли

Сотрудники С. И. Вавилова наливали в трубки будущих газосветных ламп жидкость, в которой был разболтан светящийся порошок. Затем жидкость сливали, и трубка делалась похожей на немытый стакан из-под молока: тонкий прозрачный слой светящегося состава оседал на ее стенках.

А когда готовая лампа загоралась, то в незримом потоке ультрафиолетовых лучей полупрозрачный слой вспыхивал ярким цветным свечением. Бесполезная энергия невидимых лучей перекачивалась в видимый свет. Этот свет вливался в цветной световой поток электрического разряда, дополняя его недостающими лучами.

Это было такое общее решение задачи, что заветная лампа дневного света получалась здесь мимоходом, как пример среди множества многоцветных, по заказу осуществимых ламп.

Газосветную лампу окрестили в народе лампой-радугой.

Газосветные лампы Вавилова, превращавшие в свет даже невидимые лучи, сильно экономили электрическую энергию.

Сэкономить же хотя бы грош на каждой электрической лампе — значит получить громадную экономию вообще.

Ведь лампа — это капля электрического огня.

По всей стране эти капли сливаются в океан электрического света. Сэкономить на каждой лампе один процент электрической энергии в нашей стране — это все равно, что построить громадную гидроэлектростанцию.

И когда на минуту зажмуриваешь глаза в лаборатории, где в маленьких фарфоровых ступках растирают хрустящие порошки, кажется, что слышишь отдаленный скрежет бетономешалок на строительстве новой исполинской плотины.

Теперь газосветная лампа начинает теснить лампу накаливания.

Так возвращается, торжествуя, отошедший на время в тень великий принцип Петрова — Яблочкова.

В ходе времени слава больших русских изобретателей не уменьшается, а возрастает. Советские ученые дают ей новую жизнь.

Лампа С. И. Вавилова принесла дневной свет горнякам в подземелья, куда никогда не заглядывало солнце.

Метростроевцы — строители подземных дворцов — поговаривают уже о подземных садах с цветниками и клумбами.

Ведь нетрудно сегодня подобрать газосветную лампу, посылающую растениям жизнетворные лучи, которые находят они в солнечном свете.

Художник теперь, не колеблясь, смешивает краски, а хирург бестрепетно направляет скальпель, спасая жизнь человеку.

Светит им русский свет, белый свет без обмана. Люди ласково щурятся в лучах лампы, возвращающей молодость их глазам.

Сила искр

Чем сильнее развивалась электротехника, тем яснее становилось одно новое грозное обстоятельство: электрическая дуга не только друг, но и враг человека.

Она являлась непрошенная и незваная, словно злая волшебница, всюду, где рвалась цепь электрического тока.

Тайно под крышкой выключателя вспыхивали маленькие дуги и искры, маленькие злые дуги и искры метались под контактами электрического звонка, и открыто, на глазах у всего города, вспыхивала дуга над трамваями и троллейбусами, словно кто-то гневно взмахивал под вечерним небом яркой фиолетовой шалью.

Всюду, где она появлялась, на металле контактов оставались ожоги, язвочки. Эти язвочки множились, теснили друг друга, быстро разъедая контакты.

Дуги стали бичом, напастью многих электрических приборов и машин.

На борьбу с непокорными, дикими дугами поднялись многие ученые, и в числе их — ныне лауреаты Сталинской премии — супруги Б. Р. и Н. И. Лазаренко.

Воспротивиться дугам-грызунам, разъедающим контакты, показалось вначале не очень трудным делом. Надо было только подобрать специальный стойкий материал.

Лазаренко начали ставить опыты.

На пластинки, подключенные к проводам и стучащие друг о друга, словно зуб, не попадающий на зуб, напаивали кусочки различных металлов. Между ними метались маленькие вспышки дуг. Искры грызли с разной жадностью серебро, платину, никель, медь, железо, вольфрам, молибден.

Пробовали изменять среду: помещали контакты в жидкость, газы, разреженный воздух.

Это только изменяло жадность искр, но не могло ее укротить.

Вывод ученых был такой: нет в природе металла, который пришелся бы искрам не по зубам. Искать его бесполезно.

Лазаренко были советскими учеными, и наука была для них неразрывно связана с жизнью, с практическими нуждами народа.

«А нельзя ли извлечь из этого прок?» — беспокойно спрашивали они себя, встречая каждое, даже пустячное на вид, явление.

В ходе кропотливой лабораторной возни из, казалось бы, случайных наблюдений и маловажных замет сложилось в головах исследователей большое изобретение, сворачивающее целую область техники с ее многовековой колеи.

Когда пробовали окунать железные контакты в жидкость, чтобы уберечь их от разрушения, замечали, что жидкость мутнеет. Пока шли испытания с маслами, это никого не удивляло: думали, что пригорает масло. Но когда помутнела чистая вода, исследователи спросили себя: что это за муть?

К стаканчику с мутной водой поднесли магнит.

Облачко мути потянулось к магниту. Это были капельки металла, застывшие, завязнувшие в воде. Это были частички железа, распыленного искрами, — тончайший железный порошок.

Значит, можно так получать железные порошки, необходимые металлургам и химикам.

Значит, можно даже вредное явление обратить себе на пользу!