О социализме и русской революции

Каутский охотно использует в своих тактических планах военные термины. У него можно услышать о битвах, походах и полководцах. Однако полководец, который в ночь накануне генерального сражения, вместо того чтобы позаботиться о максимальном вооружении своего лагеря, отдал бы приказ спокойно продолжать начищать пуговицы до полного блеска, заслуживал бы увековечения не в анналах военной истории, а на страницах «Wahrer Yacob»^*.

III

Не сознательным приспособлением организации и тактики к массовым боям, которого потребует будущая ситуация, придем мы к «немецкой массовой забастовке». К ней, по Каутскому, ведет следующий запутанный путь. Массовая забастовка в борьбе за прусское избирательное право станет возможной только тогда, когда массы в Пруссии правильно поймут пользу всеобщего избирательного права и признают его жизненным для себя вопросом. Этому они научатся, только если наглядное обучение продемонстрирует им пользу всеобщего избирательного права. «Это наглядное обучение отсутствует, пока всеобщее, равное избирательное право на выборах в рейхстаг не дает такого народного представительства, которое совершает гораздо большую «позитивную работу» для пролетариата, чем трехклассная палата [в Пруссии]».[64] До сих пор этого не было. Рейхстаг делал почти столь же мало позитивного, сколь и прусский ландтаг. «Но это может измениться». Если мы заполучим в рейхстаге еще больше социал-демократов, мы, может быть, добьемся того, что «побудим его к социальным реформам. Удастся нам так организовать практику рейхстага, чтобы она показывала массам, что избирательное право в рейхстаг имеет для них большую практическую ценность

(выделено мною. — Р. Л.), тогда они поймут и важность завоевания его и для выборов в прусский ландтаг».[65]

Таким выстрелом мы сразу убили бы двух зайцев: «позитивные завоевания» в рейхстаге не только влили бы в массы необходимое воодушевление для борьбы за прусское избирательное право. Они вместе с тем толкнули бы реакцию на государственный переворот, на отмену избирательного права в рейхстаг. А тогда мы сразу обрели бы повод для двух «немецких массовых забастовок»: одной — в защиту избирательного права в рейхстаг и другой — за завоевание прусского избирательного права.

«Это, — говорит Каутский, — представляется мне в настоящее время наиболее перспективным путем подготовки массовой забастовки для борьбы за прусское избирательное право: только благодаря повышению значения рейхстага в сознании народных масс

они придут к пониманию значения избирательного права в рейхстаг. Самым превратным является противоположный путь фанатических приверженцев массовой акции, изображающих незначительными дееспособность рейхстага и тем самым избирательного права в рейхстаг».[66]

Не знаешь просто, чему больше восхищаться в этом дьявольски ловком тактическом плане кампании, на лбу которого написано, что он хитроумно придуман за письменным столом в тихой обители мыслителя. Итак, мы должны «добиться того», чтобы побудить рейхстаг к социальным реформам, к великолепным деяниям, к «позитивной работе»! Но ведь как раз теперь достоянием даже самого скромного агитатора социал-демократии стало то, что рейхстаг, чем дальше, тем сильнее, обречен на бесплодие, что для рабочего класса у него все чаще есть только камни вместо хлеба, что наша социальная реформа, чем дальше, тем больше, превращается из защиты рабочих в наступление на рабочих. И вот мы должны только в будущем добиться того, что сможем срывать распрекраснейшие социал-реформистские фиги с этого чертополоха буржуазной реакции? И благодаря чему? Только благодаря тому, что изберем еще больше депутатов в рейхстаг! Еще десять, еще двадцать социал-демократов в рейхстаге — и на каменистой почве реакции постепенно заколышется золотая пшеничная нива «позитивной работы»!