О театре и не только

На примере этой семьи, семьи среднего румынского чиновника, нам показывают, как дух мещанства, стяжательства, тяготения к материальному благополучию поглощает в людях все подлинно человеческое, создавая тем самым в будущем плодотворную почву для прихода фашистов к власти (заметим, комедия «Титаник-вальс» написана в 1938 году). Но судьба безвольного и вполне добропорядочного обывателя Спираке, который случайно оказался выбран депутатом, – красноречивое свидетельство того, как создавалось то или иное безликое европейское правительство, позволившее впоследствии сменить себя силам фашизма.

…Как куры на нашестах сидят на стульях все члены семейства Спираке, сгрудившись в единственной комнате своей небогатой квартиры. Кто вяжет, кто шьет, кто читает… Все разобщены, внутренне обособлены, хотя, волею судеб, оказались вместе, в тесном неудобном помещении. В подобных условиях ссоры вспыхивают мгновенно и долго не гаснут.

В этой сцене все играется темпераментно, остро. Особенно следует отметить две актерские работы: младшего сына Спираке Децебала в исполнении Л. Корнауховой и тещи Кириакицы, которую играет А. Нахимовская.

Тут все – и жена Спираке – Дачия (В. Синявина), и его старший сын Траян (Ю. Панов), и дочь Сармисажетуза, или, как ее все называют, Миза (С. Ларионова), – мечтают разбогатеть, надеясь, что поможет им в этом смерть родственника. Все, заранее радуясь, распределяют наследство: конь – Траяну, собачка – Мизе, зажиточная жизнь для Дачии и Кириакицы…

Когда приходит весть о гибели дядюшки, только Спираке (Ю. Синявин) и его дочь от первого брака Джена (Л. Таргонская) ощущают нечто похожее на грусть. Однако их грусть так же бесцветна, как и вся их жизнь. Джена, в конце концов, как бы в награду за свою доброту получает взаимность бедного почтового чиновника Петре Дину (Б. Быков). Но брак этих двух немощных и апатичных существ вряд ли предвещает что-либо хоть в какой-то мере интересное, отличающее эту семью от семейства Спираке.

То, что эти «положительные» персонажи не вызывают симпатии у зрителя, определяется режиссерским замыслом: такое «добро» слишком слабо, чтобы противостоять силе воинствующего, действенного зла.

В этом спектакле особо хочется отметить образ Мизы в исполнении С. Ларионовой.

Поначалу Миза С. Ларионовой обращает на себя внимание только очаровательной внешностью. Юная, стройная, изящная, с копной льняных кудрей на маленькой головке, с точеным профилем – она как бы олицетворяет все очарование юности. В самых страшных сценах пьесы и спектакля, когда семейство Спираке сначала обсуждает возможность смерти богатого родственника, а потом ханжески грустит о нем, не в силах скрыть своей радости, – среди жутких, отталкивающих персонажей Миза обращает на себя внимание той почти детской непосредственностью, с которой она не может удержать то искрящийся взгляд, то выдающую ее певучую интонацию. Ощущение такое, что до сочувствия она еще просто не доросла. И эта непосредственность ее жизнерадостного мироощущения как-то скрадывает и мимолетную злобную ноту в голосе и презрительную мину, с которой она вначале разговаривает с Дженой. Полученное наследство позволяет девушке совершить путешествие в Париж. По возвращении Миза предстает перед нами повзрослевшей, уверенной в своей неотразимости женщиной. Одетая по последней моде – в брючном костюме какого-то немыслимого, перламутрового цвета, – с болонкой на руках, она, более чем кто-либо другой, становится олицетворением мнимого благополучия в этом мещанском буржуазном мире.

Как и режиссура Б. Шагаева, отмечена дипломом и премией фестиваля румынской драматургии.

Еще одна пощечина мещанству

(В. Князев)

«Человек ест для того, чтобы жить!», – воскликнул один мудрец. «А живет для того, чтобы есть», – ядовито добавил другой. «Люди жующие» с их далеко не лучшими качествами представителей «гомо сапиенс» – жадностью, корыстью, завистью, честолюбием, стяжательством, на протяжении веков были предметом самого тщательного изучения писателей, философов, социологов…

Они внимательно вглядывались в «мурло мещанина», искали действенное средство борьбы с ним. Такое оружие было найдено – им стал смех. Разящий, жалящий, уничтожающий. Он бичует и разоблачает, показывает и предостерегает – вглядитесь, люди, и не будьте такими.

Комедия известного румынского драматурга Т. Мушатеску «Титаник-вальс», премьеру которой осуществил коллектив Калмыцкого государственного драматического театра имени Б. Басангова, относится как раз к разряду пьес, бичующих, высмеивающих человеческую пошлость, глупость и жадность. Постановку этой пьесы осуществил Б. Шагаев, режиссер, которому присущ интерес к пьесам, носящим общечеловеческий характер, наполненным остросоциальным содержанием, глубоким внутренним поиском.