О том как долг и обстоятельства создают Героя

Улыбающимся ураганом я пронеслась по дому, буквально на ходу смолотила завтрак и поспешила на занятия к Вестии, которая решила впихнуть в меня начала травоведения и зоологии этого мира. Из-за моего смешливого настроения позаниматься нам так и не удалось. Каждый раз, когда женщина пыталась рассказать мне о том или оном растении или животном я тут же придумывала смешную рифму к нему или вспоминала и адаптировала под этот мир анекдот, и мы вместе смеялись до тех пор, пока у меня не стали болеть щеки и пресс от постоянного смеха. Именно такими, сползающими под стол от смеха нас и нашел Верих, как всегда пришедший, что бы забрать меня к себе на тренировку. Судя по его вытянутому лицу, он был немного шокирован. Даже очень сильно. Я бы даже сказала, что на минуту он потерял дар речи. И не удивительно. За те полгода, что я прожила у них в доме, я не проявляла своего весьма острого язычка, старалась скрыть свою язвительную натуру. А сегодня мне хотелось веселиться самой и смешить других. На первом пункте я поставила крестик — Вестию мне удалось довести до истерики от смеха за пол часа, не рекорд конечно, но все же неплохо. А вот повеселится, я решила за счет Вериха. Я понимала, что это может быть опасно, что я буду буквально дергать кошку за усы, но это не умиряло моего нездорового энтузиазма, а наоборот добавляло в кровь адреналина.

С милой улыбкой я распрощалась с все еще подхихикивающей женщиной и смеренной монашкой прошествовала на тренировку. В последнее время мы тренировались на улице, в тени деревьев очень похожих на клены. Я играючи прошла полосу препятствий и с той же легкостью разделалась с фантомными войнами и приготовилась к спаррингу с Верихом — именно тогда я планировала все веселье. И как только мы с ним обменялись первой серией ударов я начала свою игру. Я не сражалась, а с усмешкой утекала от его ударов, даже не поднимая меча и каждый его выпад, встречая ехидным подхихикиванием (одному Создателю ведомо каких трудов мне это стоило, но видеть медленно проступающую злость на лице моего ничего не подозревающего «противника» было безумно приятно). В конце мой учитель вконец озверел в прямом смысле — его вполне человеческий крик превратился в глухой звериный рык, а черты лица начали плыть, уступая место звериному оскалу. Он уже мало сознавал, что это простая тренировка и, не соизмеряя силу ударов, рубился по-настоящему. Я поняла, что зашла слишком далеко и единственным способом его остановить была бы смерть одного из нас. По спине пронеслись мурашки, но страха не было. Откуда-то из глубин подсознания пришло решение и я, не задумываясь, начала действовать. Мир перед глазами подернулся дымкой, и передо мной во всей красе предстала изнанка мира, или ментал или обратная сторона реальности, расцвеченная яркими красками аур. Как я и предполагала, мой учитель удерживался между двумя ипостасями неведомым мне способом, но зверь медленно брал вверх. Из потоков клубящейся во мне силы я сплела огненную сеть и накинула ее на закаленное лезвие меча. «Должно продержатся с десяток секунд» мелькнуло в голове. Клинок полыхнул огнем и Верих шарахнулся в строну — в это время он был больше зверем, а они все боятся огня. Протянув в его сторону руку, от которой к нему тянулись черные нити, я крикнула:

— Верих! — казалось от этого крика, больше похожего на инфразвуковую волну, содрогнулась сама реальность, и нити оторвавшись от моих пальцев, впились в ауру мужчины, в мгновение, гася в ней вишневые огоньки звериной сущности.

Я рывком вернулась в привычную реальность. И тут же поймала на себе недоверчиво-испуганно-удивленный взгляд Вериха. Я перевела глаза на зажатый в руке меч — от славного клинка осталась только рукоять и лужица шипящего на земле металла. «Жаль, хороший был меч» подумалось мне.

— Как ты это сделала? — голос оборотня был спокоен. Слишком спокоен. Он с таким усилием натянул на себя это спокойствие, но из-под него все равно выглядывал дрожащий от страха хвост.

— Что? — мой голос так же спокоен, но не наигранно, а совершенно честно.

— Как ты смогла остановить мою трансформацию?

— Я не знаю. — Абсолютно честно.

— То есть, как не знаешь? — искреннейшее и обиженное удивление.

— А вот так! — сорвалась на крик я. — Не знаю и все! Хоть бей, хоть режь — не знаю и все! — И уже гораздо тише. — Я, правда, не знаю. Это просто пришло откуда-то из глубин памяти… и… даже… кажется… не моей…