О том как долг и обстоятельства создают Героя

Пройдя метров двадцать, я неожиданно ощутила пробежавшие по спине мурашки, и это было совсем не от холода. Кто-то наблюдал за мной, подсказывала интуиция. Резко обернувшись, я внимательно осмотрела пустую, не считая пару припаркованных машин, улицу. Именно эта пустота и бросилась в глаза в первый момент. Наша улица, хоть и не была центральной, но движение машин и пешеходов здесь всегда было выше среднего, а тут никого и такая тишина, что становилось не по себе. Создавалось впечатление, что в городе кроме меня никого больше не было. Передернув плечами, я сосредоточилась и заметила на противоположной стороне высокого человека в длинном пальто с капюшоном, надвинутым прямо на глаза. В ту же секунду я поняла, что это его взгляд неотрывно следит за каждым моим движением. Мне сделалось дурно. В голове застучало, подвило живот, зачесались ладони, и сердце застучало как бешенное, ухнув куда-то в область желудка. Стараясь соблюдать внешнее спокойствие, я развернулась и пошла в свою сторону, сосредоточившись на взгляде в спину. Чем острее я его ощущала, тем жарче мне почему-то становилось. Но далеко уйти мне не удалось. Сделав не больше десятка шагов, я услышала хлопок со стороны наблюдателя и обернулась туда. И со всего размаху врезалась носом в чью-то грудь. Не успела я удивленно (как это кто-то так бесшумно подошел?) извиниться, как меня схватили за горло, подняли над землей и с силой приложили спиной о столб. Сумка выпала из рук, и я отчаянно начала вырываться. Откуда-то снизу раздался смешок и злой дребезжащий голос прошипел:

— Наивная. Думаешь, сможешь вырваться исчадие Ада? Говори где оно, и твоя смерть будет быстрой.

Оставив бесполезные попытки вырваться из крепкого захвата я присмотрелась к нападавшим. Держал меня верзила, размером в полтора раза большим, чем Шварцнегер, с тупой как валенок рожей. А задал вопрос наверняка этот маленький старичок с внешностью Мерлина. Видела я их в первый раз и соответственно не знала, какого рожна им от меня надо, о чем не замедлила им сообщить. Вся напускная доброжелательность слетела со старика, и его всего аж перекосило со злости. Он что-то каркнул на неуловимо знакомом языке своему дружку, и тот сжал горло сильнее, перекрывая свободный доступ воздуха, от чего у меня поплыли цветные круги перед глазами.

— Кольцо, тварь! Где оно?!

Все мои мысли в этот момент были сосредоточены на очередном глотке кислорода, и я не сразу въехала в вопрос.

— Кольцо? Какое нафиг кольцо?! — голос упал до хриплого сипения. Смотреть на все учащающееся мельтешение мира перед глазами, я больше не могла и закрыла их. Кто-то, судя по всему, дедуля стащил с меня перчатку и схватил за руку. И медленно по руке вверх стала подниматься боль, с каждой секундой увеличиваясь и захватывая все новые частички руки. Мне хотелось кричать и вырываться, но я не могла. Не могла, потому что на это не было сил и еще, я подсознательно знала, что не должна. Не должна доставлять им удовольствие своей слабостью. И я терпела. А старик что-то говорил (скорее орал), и я услышала только два слова:

— … кровавое Око!..

В ту же секунду как я это услышала, у меня в голове что-то щелкнуло, и я поняла чего им надо. Мое кольцо. То самое что я пол года назад получили из рук странного субъекта. То самое что носила на осмотр дяде Толе. То самое что лежит у меня на дне сумки, завернутое в запасную пару варежек. То самое что наделило меня странным даром. Как только я вспомнила о даре, жар все это время скапливающийся в нутрии меня, и который в совокупности с болью не было сил терпеть, вдруг резко вышел, и внутри стало пусто. В этот миг перед глазами кто-то, похоже, зажег огонек. Я приоткрыла глаза, и если бы меня не держали, то рухнула бы от удивления. В десяти сантиметрах от моего носа пылал настоящий огненный шар размером с кулак. На лицах моих противников отразились одинаковые эмоции: растерянность, удивление и страх. Хватка верзилы ослабла и я, вдохнув воздуха, победно прохрипела:

— Сволочи. — И шар прицельно метнулся в лицо державшего меня громилы, расплескавшись по его роже.