О воспитательной системе

2. Борьба с беспризорщиной, отданная во владение интеллигенщины, по совести говоря, не была по существу большевистской. Подходят к беспризорному с самым нежным сердцем и даже с разнообразными чувствами, вокруг беспризорного нагородили непроходимые ворохи и всякого идеалистического словесного хлама, вплоть до свободного воспитания и гармонической личности, рассматривали его не как гражданина и будущего работника, а как биологическую игрушку для нашего этого самого сердца или как хорший прибор для упражнений в разных логических трюках. Остатками старой российской интеллигенщины заражены многие... Мы и легкомысленны, как интеллигенты. Мы ничего не жалеем, отдаем на беспризорных огромные деньги, но за разными делами забываем проверить, как истрачены эти деньги и что получается.

А что получается? Этому самому ребенку на линиях политической грамотности рассказываем об индустриализации, о Днепрострое, об автомобильных заводах. Даем ему газету, в которой он читает о технике, о рационализации, о стройках. А работать заставляем его в сапожной мастерской или в столярной, при этом работать так, как работали только сапожники старой России, заставляем "сучить дратву" и строгать рубанком. А этот самый беспризорный прекрасно знает, что на обувных и деревообделочных фабриках вовсе не так работают. Этого не знают только его педагоги. Он стремится на завод, он хочет быть металлистом, шофером, механиком, радистом, летчиком, станковым или электромонтером, а мы ему в руки даем архаическое сапожное шило или заставляем делать вручную табуретки, которых теперь уже никто вручную не делает.

И это в лучшем случае. А бывает гораздо хуже: мы заставляем его собирать лекарственные растения, или заниматься картонажным делом, или просто ничем не заниматься. В детских домах обвиняют беспризорного в лени, обвиняют только потому, что тот не хочет сучить дратву. Так же ленивы были и "мальчики" у старых сапожников, но старые сапожники могли по крайней мере заставить "мальчика", а мы и этого сделать не в состоянии. И тогда мы начинаем кричать о проблеме дисциплины, когда на самом деле у нас такой проблемы вовсе нет, а есть только одна проблема: здравого смысла по отношению к детям.

И поэтому стремление ребенка в детский дом оказывается стремлением неудовлетворенным. Если мальчишка бежит из детского дома, то вовсе не потому, что там плохо кормят, а потому, что такой детский дом ему просто не нужен, да вообще он и никому не нужен. Он бежит потому, что рассчитывает хоть на что-нибудь: на удачу, на новый дом, на случай, а здесь ему, во всяком случае, рассчитывать не на что.

С удивительной настойчивостью приняли меры, чтобы детские дома отвращали от себя. Их организовали в случайных местах, наименее социалистического типа: в старых монастырях и помещичьих гнездах, далеко от города, без водопровода, без канализации, без электричества. Их сделали карликовыми, т.е. обркли на кустарное или примитивное хозяйство, лишили общества техников и инженеров и всех признаков серьезного советского хозяйства: промфинплана, рентабельности, цельности, полезности, качества, хозрасчета. Такие детские дома - это форменные белые вороны в Советском Союзе. Это ничем не обьяснимое утверждение кустарщины, уравниловки, мелкобуржуазного ханжества. И на эти по меньшей мере чуждые нам учреждения ежегодно тратим миллионы рублей.

3. Из таких детских домов должны бежать - это непреложный закон. Он вытекает из самых общих наблюдений. А если коснуться педагогической и организационной техники ближе, то мы найдем очень много причин... Возьмем наудачу одну техническую деталь. В детские дома идут дети не по собственному выбору, а по случайным обстоятельствам. И тем не менее мы предлагаем всем воспитанникам данного детского дома одну и ту же работу... Наробразы только и знают, что "реорганизуют детские дома", т.е. беззастенчиво перебрасывают из одного детского дома в другой по разным поводам и просто без поводов целые группы, закрывают, открывают, укрупняют разукрупняют... У меня и сейчас есть воспитанники, которые ни разу ниоткуда не бежали, но которые тем не менее перешли через в о с е м н а д ц а т ь детских домов.

Беглецы из детских домов должны представлять для нас интерес не только потому, что их снова нужно "подбирать", а скорей по другой причине. Беспризорные на улице - это настоящая социальная зараза. Возле таких беспризорных на улицах обязательно начинает организовываться группа будущих беспризорных. Вопль родителей сейчас выражается буквально в одних и тех же выражениях:

- Мальчик от дому отбился, шляется с бепризорными...

4. И вот при такой коньюктуре мы повторяем одну и ту же ошибку. Мы вдруг асигнуем на подбор беспризорных большие суммы и действительно в течение трех-четырех дней очищаем улицы, запихиваем этих опытных беглецов из детских домов в эти же самые детские дома... Я учавствовал не меньше как в десятке таких массовых подборов и давно пришел к такому заключению, что это самое большое зло, какое у нас есть.