О закрой свои бледные ноги. Статьи о русском символизме

Я ношу кольцо,И мое лицо —Кроткий луч таинственного «Да»…

От этого связующего акта всецело отдавшейся воли и религиозного устроения всего существа зависит судьба символического поэта. Так обязывает символизм.

До сих пор символизм усложнял жизнь и усложнял искусство. Отныне – если суждено ему быть – он будет упрощать. Прежде символы были разрознены и рассеяны, как россыпь драгоценных камней (и отсюда проистекало преобладание лирики); отныне символические творения будут подобны символам-монолитам. Прежде была «символизация»; отныне будет символика. Цельное миросозерцание поэта откроет ее в себе, цельную и единую. Поэт найдет в себе религию, если он найдет в себе связь. И «связь» есть «обязанность».

В терминах эстетики, связь свободного соподчинения значит: «большой стиль». Родовые, наследственные формы «большого стиля» в поэзии – эпопея, трагедия, мистерия: три формы одной трагической сущности. Если символическая трагедия окажется возможной, это будет значить, что «антитеза» преодолена: эпопея – отрицательное утверждение личности, чрез отречение от личного, и положительное – соборного начала; трагедия – ее воскресение. Трагедия всегда реализм, всегда миф. Мистерия – упразднение символа, как подобия, и мифа, как отраженного, увенчание и торжество чрез прохождение вратами смерти; мистерия – победа над смертью, положительное утверждение личности, ее действия; восстановление символа, как воплощенной реальности, и мифа, как осуществленного «Fiat» – «Да будет!..» В заключение, несколько слов к молодым поэтам. В поэзии хорошо все, в чем есть поэтическая душевность. Не нужно желать быть «символистом»; можно только наедине с собой открыть в себе символиста – и тогда лучше всего постараться скрыть это от людей. Символизм обязывает. Старые чеканы школы истерлись. Новое не может быть куплено никакою другою ценой, кроме внутреннего подвига личности. О символе должно помнить завет: «Не приемли всуе». И даже тот, кто не всуе приемлет символ, должен шесть дней делать – как если бы он был художник, вовсе не знающий о «realiora», – и сотворить в них все дела свои, чтобы один, седьмой день недели отдать, в выше истолкованном, торжественном смысле,

– для вдохновенья,Для звуков сладких и молитв.

Вячеслав Иванов

Мысли о символизме

I

Средь гор глухих я встретил пастуха,

Трубившего в альпийский длинный рог.Приятно песнь его лилась; но, зычный,Был лишь орудьем рог, дабы в горахПленительное эхо пробуждать.И всякий раз, когда пережидалЕго пастух, извлекши мало звуков,

Оно носилось меж теснин такимНеизреченно-сладостным созвучьем,Что мнилося: незримый духов хор,На неземных орудьях, переводитНаречием небес язык земли.И думал я: «О гений! как сей рог,

Петь песнь земли ты должен, чтоб в сердцахБудить иную песнь. Блажен, кто слышит».А из-за гор звучал ответный глас:«Природа – символ, как сей рог. ОнаЗвучит для отзвука. И отзвук – Бог.Блажен, кто слышит песнь, и слышит отзвук».