О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе

К этому времени Россия уже «завязла» в Сибири, налаживая отношения с Сибирским ханством, которое располагалось по Иртышу, Тоболу, доходя до Барабинской степи. Первые контакты Руси с ним произошли еще в конце XV века. Но только после взятия Казани Россия и Сибирское ханство получили общую границу, за Волгой стали обосновываться русские промышленники. В верховьях Камы и по реке Чусовой промышленники Строгановы взялись за разработку мест, богатых солью и рыбой. В 1558 году Иван IV дал им на эти земли жалованную грамоту, разрешил призывать к себе крестьян, иметь небольшое войско и строить острожки для защиты от нападений воинственных вогулов (манси). Строгановы принимали к себе и беглых, и преступников. Их люди добывали не только соль, но и железо, медь, серебро, сеяли хлеб.

Удержание этих земель за Россией становилось жизненно важным для страны. В 1555 году сибирский хан, спасаясь от нападений Бухары, принял вассальную зависимость от Москвы и платил дань пушниной.

В ноябре 1562 года Иван начал поход на Полоцк и взял его в феврале 1563-го, открыв дорогу на Вильно и Ригу. Тем временем внутри России нарастало противостояние исполнительной и законодательной власти, и начались репрессии против членов Избранной рады, не желавших продолжения Ливонской войны.

В 1564 году русская армия потерпела два крупных поражения под Полоцком и Оршей. Внутри страны прошли новые репрессии – очевидно, против тех, кого ныне принято называть пацифистами. В том же году крымский хан Девлет-Гирей напал на Рязань. Положение спасли будущие известные опричники Алексей Данилович Басманов-Плещеев и его сын Федор: находясь в своих рязанских поместьях, они собрали местных служилых людей, и отбили набег.

В том же году Иван IV ввел опричнину.

Ливонская война обострила противоречия и внутри российской элиты, и между элитой и царём. Бояре поддерживали царя в борьбе с Казанью и Крымом, так как набеги угрожали их вотчинам и всему государству. Но значения борьбы за выход к морю они не понимали. Их противодействие политике централизации выливалось в заговоры против царя, и между Иваном IV и Избранной радой произошел разрыв. В конце концов, сторонники Избранной рады оказались отстранены от дел, умерли или бежали.

3 января 1565 года царь послал в Москву две грамоты. Первую – митрополиту, в которой объявлял об отречении от престола из-за «гнева» на бояр, духовенство, «детей боярских» и «приказных людей». Во второй – рядовым москвичам – он писал, что на них не гневается. Тем самым Иван стремился заручиться поддержкой посадского населения, – а это необходимое условие для рывка. 5 января царь принял депутацию москвичей, а дума и духовенство предоставили ему чрезвычайные полномочия. Иван согласился вернуться на царство, но объявил, что учредит особый двор и войско – опричнину.

Если ранее опричниной (от слова «опричь» – кроме) называли удел, который великий князь оставлял по завещанию своей вдове, то теперь это название получило новый смысл. Все государство делилось на две части: земщину и опричнину. Земщина – земли, управлявшиеся прежними органами во главе с Боярской думой, которой руководили князья Вольский и Мстиславский. В опричнину же отошли земли, выделенные на «прокорм» царя, на содержание его двора и особого отряда.

Прежде всего, в опричнину вошли уезды, близкие к границе с Великим княжеством Литовским, густо населенным помещиками, выходцами из центральных уездов: Вяземскоий, Козельский, Белевский, Лихвинский, Малоярославецкий, Медынский, частично Перемышльский и т. д. В центре опричными стали Суздальский и Можайский уезды. Опричными были и земли Аргуновской волости вокруг Александровой слободы (она входила в Переславль-Залесский уезд). Отдельные волости были отписаны в опричнину и в других местах, в том числе и неподалёку от Москвы: Гжель, Олешня и Хотунь на Лопасне (на границе с Дмитровским и Коломенским уездами), Гусевская волость Владимирского уезда, Домодедовская волость на реке Пахре, наконец – окрестности озера Селигер. Финансовую базу опричнины должны были составить платящие большие налоги северные земли: Поморье, Двинской край, Вологодский уезд.

Река Неглинка делила Москву на опричнину и земщину. В дальнейшем территория опричнины в стране расширилась, но окраинные земли всегда оставались в земщине.

Земщину обложили большим налогом на устройство опричнины (на переселения и прочее): царь взял с нее 100 тысяч рублей. Чтобы представить себе, что означала в XVI веке эта сумма, можно вспомнить, что село с несколькими деревнями продавали за 100—200 рублей. Вклада в монастырь в 50 рублей было достаточно, чтобы вкладчика и его родных поминали ежедневно до тех пор, пока «бог велит сей святой обители стояти». Годовой оклад денежного жалованья служившего при дворе человека невысокого ранга равнялся 5-10 рублям, а 400 рублей – это был самый высокий боярский оклад. Таким образом, 100 тысяч рублей составляли гигантскую по тем временам сумму.