Об эскалации

Сдержанность Германии, наблюдавшаяся на протяжении всей кампании в Низких странах и Франции, демонстрировала постоянное желание Германии внушить союзникам различия, которые могли бы предотвратить тяжелое нападение на немецкие города -желание, которое, однако, иногда переступало через безответственность немецких пропагандистских агентств и присущую им неясность различий между тактическими и стратегическими операциями.

 

Кроме того, Гитлер вновь возлагал большие надежды на окончание войны с Великобританией после поражения Франции и надеялся облегчить такое урегулирование, проявив сдержанность в ведении кампании. Возможно, что обладание неповрежденными городами могло заставить британцев почувствовать, что они больше выиграют от заключения мира. Сдержанность, проявленная в щадящем отношении к французским городам, аналогично служила для того, чтобы дать французам задел на скорую капитуляцию, задел, в котором люфтваффе могли легко отказать им при желании, но который был бы сохранен в случае быстрой капитуляции Франции.

 

Однако крайние опасения британцев по поводу "нокаутирующего удара" были значительно ослаблены в период с сентября 1939 года по май 1940 года, поскольку подготовка гражданской обороны и противовоздушной обороны в Великобритании начала демонстрировать определенный прогресс, поскольку были сделаны новые и более трезвые оценки характера воздушных бомбардировок, поскольку новые опасности, возникающие для Великобритании, имели тенденцию к снижению относительной важности воздушной угрозы, и поскольку Уинстон Черчилль сменил Чемберлена на посту премьер-министра Великобритании.

 

Кроме того, часть штаба ВВС RAF все еще считала (как и до войны), что значительных результатов можно добиться точным ударом по нескольким "ключевым" целям в Германии; эти планировщики продолжали настаивать на разрешении начать такое наступление, чтобы наконец-то использовать Командование бомбардировщиков. Судьба Роттердама и двусмысленность немецких заявлений по поводу этого случая бомбардировки, кроме того, уменьшали британские перспективы быть навсегда пощаженными; ввиду немецких успехов на земле, считалось, что на самом деле может быть выгодно натравить Люфтваффе на военные цели в Британии (тем самым ослабив давление на силы во Франции и приведя в действие те истребительные эскадрильи RAF, которые в любом случае должны были находиться в Британии).

 

По всем этим причинам 15 мая был отдан приказ о начале программы "точных" ночных бомбардировок военных и промышленных объектов в Германии. Британцы еще не потеряли всякую надежду на избавление от жестоких бомбардировок своих городов и не решили покончить со всеми своими самоограничениями; перспектива немецких бомбардировок просто стала менее страшной, в то время как надежда избежать их уже не была столь радужной, и поэтому меньшие британские ограничения теперь казались уместными. Исключение Берлина из атаки все еще сохранялось в надежде, что Лондон еще может быть пощажен, и перед лицом физических недостатков дальних ударов по восточной Германии. Хотя считалось необходимым атаковать ночью, чтобы избежать больших потерь, все еще предполагалось, что будет практиковаться дискриминация целей; степень, в которой неточности ночью ослабят это различие в глазах атакуемой страны, не была оценена (ошибка, которую обе стороны должны были повторить еще в нескольких критических точках обмена ударами).

 

До самой капитуляции французское правительство все еще жило в реальном ужасе перед судьбой, которая может постигнуть его необороняемые и неподготовленные города, и британские рейды на Германию в течение всей кампании проводились вопреки желаниям Франции. Таким образом, планируемые рейды на север Италии были вынужденно остановлены французами, чтобы предотвратить опасавшийся массированного итальянского возмездия против Ниццы и Марселя. [курсив добавлен.]

 

По мнению г-на Квестера, в интерпретации мотивов и возможностей каждой из сторон был допущен ряд ошибок. Он утверждает, что летом и осенью 1941г:

 

Наступление бомбардировочного командования ... было ограничено в размерах и масштабах только техническими возможностями; однако неспособность британцев совершать серьезные налеты на Германию фактически заставила Гитлера увидеть дополнительные преимущества в ограничении воздушной активности, наложенном на него русской кампанией. Вполне вероятно, что Гитлер считал себя бенефициаром добровольных британских ограничений во второй половине 1941 года, и что он на самом деле переоценивал технические возможности RAF для проведения наступления в это время. Нападения Люфтваффе на Британию в конце 1941 года ограничивались ответными атаками, призванными создать впечатление точной взаимности британских налетов на Германию, и тем самым, возможно, продолжить сдерживание таких налетов.