Оберон - 24 (СИ)

За всю свою прошлую жизнь столько не получал, как здесь, за три дня! Колотят и колотят! Нет, Катя пусть бьёт, ей по статусу напарницы положено, но остальные! Выступают тут! Ну, Мишка, погоди!

Будешь меня притеснять, получишь! Я согнул правую руку в локте, потрогал то место, где должен быть бицепс. Нащупал какую-то твёрдую жилку. Да, с такими мускулами только бабушек пугать, сразу придут в ужас, и начнут откармливать худющее дитя.

Где бы только бабушку найти. Я представил напротив себя бабушку, с доброй улыбкой смотрящую на меня, и с аппетитом съел полдник, запив компотом. Вкусно! Не став размышлять, откуда всё это берётся, я сунул посуду в утилизатор и решил пройтись по станции, проверить, что я забыл из Катиных объяснений.

Почти всё. Долго я размахивал руками, пока открыл первый пульт. Что делать дальше? Почесав затылок, проверил данные подачи воздуха. Что-то делать дальше побоялся, лучше пусть Катя мне ухи покрутит, покаюсь.

-- Что делаешь? – раздалось сзади.

-- Катюш, как ты вовремя! – воскликнул я, - Помоги, а? Ничего не помню…

- Горе ты моё! – вздохнула Катя, - Лучше не трогай ничего, а то поубиваешь всех. Отсюда, с этого пульта, регулируется подача воздуха через регенерационную станцию. Надо задать правильную пропорцию, видишь? Вот таблица с оптимальным содержанием газов, если ты что-то перепутаешь, будет трудно дышать, или, наоборот, подашь слишком много кислорода, тоже ни к чему.

- Разве Центральный компьютер не исправит ошибку?

- Конечно, исправит! Но не сразу. На взрослой станции вообще на ручное управление обеспечение переводится только в случае аварии. На детской – всё на ручном управлении. Центральный компьютер вмешивается только при грубых ошибках, когда обитателям станции грозит гибель.

- Хм, - хмыкнул я, - сурово! Вот, влез бы я своими кривыми ручками сюда, перепутал пропорции воздуха, и что? Никто бы не вмешался?

- Пока ошибка не угрожает жизни, не вмешались бы. Другой дежурный исправил бы всё.

- А если на здоровье отразится? – Катя пожала плечами: - Сами виноваты, надо учиться лучше.

- Тогда не подпускай меня одного к приборам, хорошо?

- Хорошо. Честно говоря, я думала, что ты притворяешься. Посмотри ещё раз: Вот эталонная таблица, а вот воздух, которым мы дышим. Видишь разницу? Углекислоты стало больше. Значит, задаём в этой клетке эталонную величину. Завтра, в это же время, опять проверят соответствие с эталоном.

Если кто-то забудет исправить, и углекислота начнёт превышать критический уровень, раздастся тревожный звонок и будет мигать красный огонёк. Так на всех пультах. Ну что? Не слишком сложно для тебя?

- Катя, давай пока я потренируюсь с тобой? Потом, когда научусь, подежурю за тебя. Кстати, а ночью как? Тоже не будем спать?

- Ночью по очереди. Четыре часа ты, четыре - я. Только ни к чему не прикасайся, если что, буди меня.

- Как, будить? – засмущался я, - Ты же в своей каюте будешь спать.

Катя внимательно на меня посмотрела, ничего не сказала, поманила меня за собой в кают- компанию.

- Дежурить будешь здесь. Включишь обзорный экран, вот так, - показала Катя, - теперь будешь видеть всю территорию станции. Переключишь обеспечение на автоматический режим… сумеешь?

Что ты вообще умеешь? Картинки рисовать?

- Катюш, представь себе, что ты первый раз на станции. Что бы ты делала?

- Наверно, училась бы, - пожала плечами девочка, - вообще-то в школе есть тренажёры, да и раньше ты неплохо справлялся со всем оборудованием, даже позволял мне всю ночь спать, сам здесь сидел. Нравились тебе ночные дежурства. Но ладно, оставим это. Смотри, вот каюты, - Катя вывела план кают, - вот, моя каюта двенадцатая, мой номер двадцать четвёртый. Касаешься цифры, у меня срабатывает будильник. Ясно?

- Ясно, Катюш. Если ничего не случится, не буду тебя будить. Я выспался в изоляторе, честно! Если что-то меня насторожит, разбужу, обещаю.

Я внимательно осмотрел территорию станции. С пульта можно было приближать или удалять предметы, изменять ракурс. Найдя раскопки, осмотрел городище сверху. Что-то мне оно напомнило.

Городище имело круглую форму, стены спиралью закручивались внутрь, к центру постройки, образуя «улицы». Некоторые «улицы» были перегорожены стенами, образуя тупики, некоторые имели ложные проходы.

- Катя, - сказал я, - это не поселение, это лабиринт.

- Ну и что? – равнодушно спросила моя напарница.

- Как что? Здесь никогда не жили люди. Это культовое сооружение.

- Молодец, Тоник, пять. Что ты предлагаешь? Свернуть экспедицию? Мы археологи, или кто?

- Да, Катюш, расскажи, почему ты пошла учиться на археолога?

- Дура потому что. Романтика. Как же, каждый год новая планета, новые впечатления, новые друзья.

- Как, новые друзья? На следующий год мы уже не будем вместе?

- Не знаю. Скорее всего нет. В нашей группе психологическая несовместимость. Ругаемся, дерёмся.

Скорее всего разобьют.

- А пары, Кать, пары? Если мы захотим опять вместе?

- Кто же с тобой захочет в пару? Вася бы захотела, но ей нельзя, она воспитатель.

- А ты, Катя?