Обесцвеченные

– Это ты про настоящий запах в доме или фигурально? – решила уточнить девушка, поскольку прямо чувствовала ветхость, сырость и примесь какой-то тухлятины. Она была согласна с напарником. Всё это испытание выглядело подозрительно. И проходить его не хотелось совершенно. Никаких чётких указаний, куда идти. Это ещё хорошо сразу было понятно, что следует искать, а так… полная неразбериха. Девушке казалось, что их соперники прочитали слишком мало хороших книг и теперь мучили их своим воображением.

– Это я про то, что в компьютерные игры больше играть надо, – тяжело вздохнув, пояснил парень. – Всё, что хорошо прорисовано, всегда что-то скрывает.

Словно в подтверждение его слов единственная дверь распахнулась ещё сильнее, и оттуда повеяло холодом. Нехорошим, даже каким-то могильным. Лика зябко поёжилась и обхватила себя руками. Нос зачесался от неприятного запаха, и она тихонько чихнула себе в рукав. Руш сделал вид, что не заметил и, обогнав одногруппницу, встал на три ступеньки выше, приблизившись тем самым к двери.

За ней послышались неуверенные шаги, и тут же кто-то всхлипнул. Если бы была возможность, Амалика ушла бы прямо сейчас. Но экзамен сам себя не пройдёт. Выбора нет. Грустное всхлипывание повторилось и сменилось поскуливанием, переходящим в плач.

– Я не из пугливых, но, если бы это была ты, мне было бы спокойнее, – отчего-то шёпотом сказал Рушдер. Он вынул из кармана баночку гуашевой краски и перевернул её. Оттуда на пол медленно полилась вязкая, словно трясина, жидкость, прямо в воздухе приобретающая вид топора. Лика уважительно присвистнула, но тут же получила в свою сторону недовольный взгляд, который говорил: «Тише!» Неизвестно, в какие игры играл Руш, но, видимо, у него был какой-то план, и сейчас он собирался его реализовать. Неслышно он подошёл к двери так, что не скрипнула ни одна ступенька, что было очень удивительно, и коснулся свободной рукой деревянной поверхности. Дверь со скрипом отворилась в сторону, и плач прекратился моментально. Лика, стараясь идти так же тихо, как парень, поднялась выше и встала за его спиной. Половица под ней жалобно скрипнула, отчего девушка немного покраснела, отныне для себя решив, что теперь будет есть всего два раза в день. Это ведь нечестно, её напарник и выше, и крупнее, а не издаёт ни единого звука. А она как слониха, куда ни ступит – всё трещит и ломается. Откинув подальше тяжёлые мысли, Лика выглянула из-за плеча Рушдера и увидела маленькую девочку. У неё были светлые хвостики, красные от слёз глаза и маленькое, не по размеру платьице, словно у покупной куклы. Она мелкими неуверенными шажками подошла к ребятам и, неожиданно улыбнувшись, сказала тоненьким голоском:

– Мамочка! Папочка! Вы вернулись!

– Чего? – брови Руша поползли наверх от удивления, но это длилось недолго, потому что он закатил глаза и развернулся к девушке лицом. – Как банально, они серьёзно решили напугать нас этим? Конечно, становиться отцом в семнадцать я не планировал, но придумать это вместо нормального испытания? – Он махнул рукой, развеивая нарисованный топор и убирая краску обратно в карман. – Пойдём отсюда.

Будто не заметив этого, девочка смешно наклонила голову набок. Лике показалось, что в лице ребёнка что-то изменилось. Что-то незримое, но очень важное.

– Ты её пока отвлеки, а я ключ поищу, – бросил Руш и шагнул за порог комнаты. Улыбка у девочки тут же пропала, и она преградила ему дорогу, грозно сдвинув брови и расставив руки в стороны:

– Тебе нельзя! Уходи!

Лика застыла столбом, совершенно не понимая, что следует делать. А Руш просто отодвинул ребёнка в сторону и принялся копаться в разбросанных по всему периметру комнаты вещах. Он обшарил детский столик с кривым стулом и искусственными фруктами по центру. Несколько из них даже попробовал на зуб, но пластмасса не поддалась. Потом принялся за многочисленные сломанные игрушки. Сдутые мячи, плюшевые игрушки, у которых недоставало конечностей. Они, правда, выглядели лучше, чем их бывшие «собратья». Те так вообще напоминали облако ваты и тоненькие лоскутки ткани, так что даже нельзя было понять, какое это раньше было животное. Особый интерес у парня вызвали кубики, рассыпанные в самом дальнем углу. На них уже почти не было видно картинок, а то, что просматривалось, оказалось таким абстрактным и выцветшим, что собрать из них что-то внятное не представлялось возможным. Но Руш опустился на корточки и терпеливо перекладывал с места на место эти кубики, пробуя различные варианты.

– Ты серьёзно? – не поняла Амалика и тоже прошла в комнату, полностью проигнорировав девочку, которая осталась стоять неподвижно перед самым входом. – Ты будешь сидеть и собирать картинки? Сейчас?

– Ты просто ничего не понимаешь, – отрезал Руш и кинул быстрый взгляд на напарницу, которая пока что его совершенно не устраивала. – Если бы ты меня слушала, то поняла бы, что я прав и всё здесь напоминает компьютерную игру. Чем тщательнее и детальнее прорисована вещь, тем больше в ней значения!