Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук

Выплата чаевых – существенный феномен. По оценкам, чаевые в американских ресторанах варьируются от 5 до 27 миллиардов в год; чаевые водителям такси, парикмахерам и прочим, возможно, дали бы еще бо́льшую цифру. Оценки дохода, который официанты получают от чаевых, варьируются от 8 (по оценкам Службы внутренних доходов) до 58 % для официантов, подающих полный обед. В некоторых контекстах наличие чаевых может показаться странным, в других – более уместно. Если вы ходите стричься к одному и тому же парикмахеру, вы платите чаевые, чтобы обеспечить хорошее обслуживание, то же относится к обеду в вашем любимом ресторане. Больше озадачивают чаевые при однократных встречах, как, например, при поездке на такси или обеде в ресторане, в который вы не собираетесь возвращаться. Такое поведение озадачивает вдвойне: оно не может поддерживаться взаимодействием двух сторон во времени или санкциями со стороны третьих лиц в момент взаимодействия. Если вы – единственный пассажир в такси, другие люди едва ли узнают, дали ли вы таксисту подобающие чаевые. Другие посетители в ресторане тоже едва ли заметят, сколько вы дали на чай официанту.

Считается, что чаевые – эффективный способ вознаградить официантов. Очевидно, клиентам легче отслеживать качество услуг, чем владельцу ресторана. Следовательно, децентрализация функции контроля качества и увязывание награды с наблюдаемой работой – способ решить проблему «принципал – агент» (как предотвратить халтуру?), которая осложняет многие договорные отношения (глава XXVI). Таким образом, они могут быть частью «подразумеваемого контракта» в целях усиления эффективности. Но, как говорил Сэм Голдвин, неписаный контракт не стоит бумаги, на которой он написан. Этот аргумент, равно как и многие другие попытки объяснить социальные нормы, – пример неоправданного функционализма. Идея, что владельцев ресторанов, запрещающих чаевые, вытесняют конкуренты, которые их допускают, чисто гипотетическая; она не может объяснить, почему клиенты их дают. Кроме того, с эмпирической точки зрения, раздача чаевых не выдерживает проверку на эффективность. Например, она не занимает доминирующего положения в профессиях, где легче осуществлять контроль качества. То, что официанты часто складывают чаевые в один фонд, также подрывает довод, связанный с эффективностью.

Я не знаю, почему представителям одних профессиях дают чаевые, а другим нет. Но если норма существует, мы можем понять, почему люди ей следуют: им не нравится, что другие, например разочарованный таксист, осудят их, даже если они с ним больше не встретятся. Необязательно быть объектом презрительного взгляда других. Иногда достаточно знать или иметь основание полагать, что другие испытывают презрение. Приведем еще один пример: вера в то, что другие люди могут меня осудить, объясняющая, почему я стараюсь не ковырять в носу на платформе метро, когда мимо без остановки проходит поезд, даже если на обеих платформах больше никого нет.

Почему нормы?

Важность социальных норм для регулирования поведения и механизм, при помощи которого они действуют, понятны. Однако я не считаю, что мы хорошо понимаем их происхождение. Есть два вопроса. Во-первых, каково эволюционное происхождение соответствующих эмоций стыда и презрения, поддерживающих социальные нормы? Другими словами, почему вообще это социальные нормы? Во-вторых, почему специфические нормы существуют в специфических обществах? Как и когда они возникают; как и почему исчезают?

Ответ на первый вопрос заключается в том, что нас очень беспокоит мнение других людей. Мы ищем их одобрения и боимся порицания. Однако этот ответ возвращает нас к тому же вопросу: почему мы должны беспокоиться о том, что подумают о нас другие? Конечно, в некоторых случаях репутация полезна и о ней стоит заботиться. Но мы даем чаевые таксисту, чтобы тот не думал о нас плохо, не заботясь о репутации. К тому же, если причина осуждения окружающих кроется в нарушении социальных норм, объяснять их существование нежеланием быть осужденным другими, – значит завершать логический круг.