Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

Документы 9-го ОШБ дают четкое представление, какие типичные дисциплинарные проступки и нетяжкие уголовные преступления рассматривались вышестоящим командованием в качестве основания для направления подчиненных офицеров в ОШБ.

Заместитель командира стрелкового батальона 131-го стрелкового полка 71-й стрелковой дивизии старший лейтенант М.Д. Павлюченко при выходе части из окружения весной 1944 г. от управления батальоном устранился и выходил во главе лишь небольшой группы красноармейцев. Командир дивизии полковник Н.З. Беляев, придя к выводу, что «своими позорными действиями старший лейтенант Павлюченко грубо нарушил приказ № 227 и дискредитировал звание офицера Красной армии», своим приказом от 8 мая 1944 г. направил подчиненного в штрафной батальон в ОШБ сроком на два месяца «за самовольный отход батальона с занимаемого рубежа, за оставление батальона без управления»[239].

Помощник начальника управления военно-автомобильной дороги № 21 по технической части инженер-майор Т.Ф. Солдатенко не только не предотвратил изъятия его подчиненным продуктов питания у гражданского лица, но и обратил изъятое в свою пользу и пьянствовал с подчиненным. Приказом первого заместителя наркома обороны Маршала Советского Союза Г.К. Жукова от 23 мая 1944 г. Солдатенко «за дискредитацию звания офицера Красной армии, попустительство подчиненным» был снижен в воинском звании до старшего техника-лейтенанта и направлен «для искупления своей вины» на два месяца в ОШБ.

Командир взвода пешей разведки 915-го стрелкового полка 246-й Шумской стрелковой дивизии лейтенант Н.А. Булат был направлен в ОШБ сроком на один месяц приказом командира дивизии полковника М.Г. Федосенко от 29 апреля 1944 г. Основание (по тексту приказа): трижды получал боевую задачу по захвату контрольного пленного, но не выполнил ее, то доложив командиру полка об интенсивном обстреле разведгруппы, то «умышленно сбился с пути», то «допустил преждевременное метание гранат с дистанции 150 м до переднего края противника, чем обнаружил разведгруппу».

Командир пулеметного взвода лейтенант И.М. Скляренко и командир пешей разведки младший лейтенант М.С. Кузовкин из 231-го отдельного стрелкового батальона внутренних войск НКВД Украинского округа НКВД СССР в бою с бандеровцами проявили трусость, в результате чего погибли их подчиненные. Приказом начальника внутренних войск НКВД Украинского округа НКВД СССР генерал-майора М.П. Марченкова от 6 июня 1944 г. оба офицера направлены в ОШБ на три месяца каждый[240].

Лейтенант П.Д. Матвиенко, командир танкового взвода 204-го танкового полка 102-й отдельной танковой дивизии 24-й армии, по его объяснениям, 7 октября 1941 г. в районе Вязьмы попал в окружение. При попытке прорваться из окружения ранен в ногу, отстал от части. С ноября 1941 г. по сентябрь 1943 г. до момента прихода Красной армии проживал в родной семье в Сенчанском районе Полтавской области, занимался сельскохозяйственным трудом. С приходом Красной армии вызван в райвоенкомат и через военно-пересыльный пункт направлен в 3-й учебный полк резерва офицерского состава артиллерии фронта. По заключению комиссии, специально созданной в полку для опроса лиц офицерского состава, проживавших на оккупированной территории, имел возможность из района Вязьмы выйти к своим частям, но предпочел покинуть фронт. «За нежелание служить в частях Красной армии» по решению командующего артиллерией 1-го Украинского фронта генерал-полковника артиллерии С.С. Варенцова был направлен в ОШБ[241]

.

Командир комендантского взвода в г. Томашув-Мазовецком лейтенант В.Я. Митрофанов приказом командующего войсками 1-го Украинского фронта Маршала Советского Союза И.С. Конева от 24 августа 1944 г. за халатное исполнение обязанностей, пьянство, компрометацию военной комендатуры в глазах польского населения был снят с должности и направлен в ОШБ на два месяца[242].

В числе других, наиболее часто повторяющихся оснований для направления офицеров в штрафные части – оставление материальной части при выходе из окружения, злоупотребления по службе, незаконное применение оружия против подчиненных, злоупотребление спиртным, незаконное изъятие скота и иной собственности у мирного населения, незаконное предоставление отпуска подчиненным, халатность, невыполнение приказа, морально-бытовое разложение и другие[243]. Из-за отсутствия нормативного акта, в котором был бы (по аналогии с УК) очерчен круг противоправных действий, за совершение которых офицера следовало направлять в штрафную часть во внесудебном порядке, командиры (начальники) принимали такие решения в силу собственного понимания. Нередко переменниками штрафных частей из-за ошибочной трактовки сути совершенных ими правонарушений становились военнослужащие, в отношении которых вполне достаточно было применение дисциплинарного взыскания.