Облачная демократия

Так вот, то же самое и происходит и с демократическими процедурами и институтами. Например, выборы: мы видим в телевизионной трансляции, как проходят первые демократические выборы в Южном Судане – к палатке тянется очередь плохо одетых людей, им на руке ставят крестик, что они проголосовали, эти люди (большинство – неграмотные) чуть ли не вслух говорят о своем выборе. Минимум процедуры – но это тоже выборы. У нас – сотни страниц федерального и регионального законодательства о выборах, строжайшие процедуры, детализирующие всё – от процесса изготовления и распределения по комиссиям бюллетеней до всех тонкостей процедуры подсчета голосов и заполнения итогового протокола. Права и статус наблюдателей, порядок информирования избирателей о доходах кандидатов, принципы оформления избирательных кабин, порядок голосования на дому, участие политических партий в формировании избирательных комиссий… тысячи норм, деталей, институтов, выверенных многолетней практикой и теорией. Результат? С точки зрения свободы волеизъявления, качества отражения воли избирателей, репрезентативности итоговых протоколов получается когда чуть лучше, а когда и гораздо хуже, чем в Южном Судане. По затратам и тонкостям – в сотни раз сложнее и дороже.

Нарастание сложности со временем является непременным атрибутом эволюции биологических, социальных и технологических систем. Однако эволюция технологических систем одновременно носит ярко выраженный циклический характер. В поисках большей функциональности сложность нарастает и копится до нового технологического прорыва, который знаменует очередной виток эволюции. На этом новом витке все накопившиеся наслоения безжалостно отбрасываются, новая базовая технологическая парадигма заступает на место старой и начинает понемногу совершенствоваться и усложняться. Эволюция технологий протекает в основном под давлением законов бизнеса, которые вынуждают резко отказываться от всего устаревшего, а кроме того, смена парадигм происходит достаточно быстро, чтобы старые не успели слишком глубоко войти в жизнь и стать непререкаемой традицией для всего общества (хотя клубы любителей фотоаппаратов «Ломо» и виниловых пластинок благополучно существуют). Даже и здесь есть исключения, которые подтверждают правило: «синяя печать» в деловом документообороте давно утратила практический смысл, который веками вкладывался в заверяющий оттиск на документе, гарантирующий его уникальность и неизменность. Соответственно, в эволюции социальных институтов сила традиций еще более ярко выражена, любые изменения происходят медленнее, а многие устаревшие технологические подходы сакрализовались в ходе многовекового использования.

В этом смысле важно понимать: сложность общественных институтов не является достижением сама по себе и не обеспечивает их качественной работы. Очень часто общественные институты сложны только потому, что технологический уровень позволяет им быть сложными.

И это вовсе не значит, что того же результата нельзя добиться с много меньшими затратами.

Глава 9. Сетевые структуры и смена парадигм

Сетевые, или облачные, структуры стали одним из самых захватывающих новшеств нашего времени, но в каком-то смысле они совсем не новы для человечества. Точнее сказать, наше время облекло в удобную и общедоступную форму то, что в прошлом было организовано гораздо сложнее и причудливее.

Потребность в сетевых структурах всегда ощущалась людьми, особенно их активной частью. В каком-то смысле любопытной попыткой выстроить социальную сеть внутри постоянно расширяющейся вовлеченной в общественную жизнь тусовки стали тайные общества.

В чем суть классического тайного общества, например масонского, в развитой политической системе – допустим, в английской, американской или французской демократии XVIII-XX веков?

Фактически речь шла о попытке возродить на новом уровне более древнюю систему, когда обществом управлял узкий круг аристократии, связанной между собой родовыми и феодальными связями. Эти связи были своего рода гарантией, что человек понятен и управляем. Юноша приезжал ко двору из глухой провинции, представлялся – королевский двор видел, что человек из понятного круга, с понятным воспитанием и что если он будет себя неправильно вести, то на него можно найти управу. Как минимум старший мужчина в роду всегда сможет вправить ему мозги в приватном разговоре. Опять-таки все про всех все знали, и потому аристократы вынуждена была соблюдать правила в отношении друг друга, рискуя в ином случае стать изгоями.