Облава

Сержант, под пристальным взглядом тут же выросшего из-за колонны плотного мужчины в блейзере (в нем он сразу определил охранника), подошел к стойке портье. Этот разительно отличался от дохляка в отелишке напротив. Лицо полное, румяное, волосы напомажены, глазки веселые, если не сказать навеселе.

— Чем могу? — заученно улыбнулся портье.

— Моя фамилия Пирожкофф. У вас вчера остановился русский гость. Он приехал из Москвы. Меркуленко Николай Николаевич. Я его ищу.

— Минуточку, герр Пирожкофф. Я сейчас сверюсь с нашим компьютером. — Портье повернулся к горящему экрану. Пухленькие пальцы быстро и уверенно забегали по клавиатуре. Портье секунду-другую всматривался в экран, потом вновь повернул к Сержанту пухлое, в островках ярких красных пятен, лицо.

— Да, у нас остановился герр Меркуленко. Он поселился в люксе на шестом этаже. Это очень важный гость. Что вам угодно, герр Пирожкофф?

— У меня для него срочная депеша. Я хотел бы подняться к нему и лично передать письмо. Вы могли бы ему позвонить и сказать, что к нему пришли?

— Очень сожалею, но герр Меркуленко уже спит. Он просил его не тревожить. Но мы могли бы ему утром передать, что вы заходили. Оставьте пакет, мы передадим его герру Меркуленко.

— Ну что же, пожалуйста, — согласился Сержант.

Он достал из кармана конверт с открыткой гостиницы «Континенталь» и протянул ночному портье. Если в задуманной операции произойдет сбой и ему сейчас не удастся повидаться с Меркуленко, подумал он, тот, можно надеяться, догадается найти его завтра утром в паршивом отельчике напротив. Тем более что на обороте открытки он оставил весьма четкие указания.

Откланявшись, Сержант, провожаемый равнодушным взглядом охранника, вышел из «Интерконтиненталя». К тротуару напротив входа как раз подкатил «мерседес», за ним бампер в бампер притормозил открытый «БМВ». Швейцар у дверей засуетился и уже послал к обеим машинам расторопных носильщиков в красно-черных форменных курточках.

Пользуясь тем, что внимание служащих отеля привлечено к вновь прибывшим особам, Сержант ленивой походкой прошел до угла здания, оглянулся в последний момент, отметил, что за ним никто не наблюдает, завернул за угол и быстро направился к служебному входу. Имея немалый опыт жизни за границей, он знал, где в шикарном отеле искать служебный вход…

Нырнув в приоткрытую дверь, он по темным коридорам быстро, почти бегом устремился к служебным помещениям. Он ориентировался по звукам и запахам. Когда он открыл очередную дверь, на него хлынула волна паркого чада и неумолчной металлической какофонии кастрюль, сковородок и черпаков круглосуточно работающей гостиничной кухни.

Ни на кого не глядя, но все внимательнейшим образом отмечая, Сержант уверенно прошел сквозь ряды электрических плит с булькающими котлами и шипящими сковородами чуть не в полтора метра диаметром, где в пузырьках раскаленного жира томились овощи, мясо, рыба и еще какая-то вкуснятина, после чего он оказался среди гудящих посудомоечных машин, выстроившихся вдоль стены.

Кухня занимала чуть ли все полуподвальное помещение под зданием. Так, во всяком случае, казалось, потому что ряды плит терялись из виду, кутаясь в клубы влажного пара, испускаемого сотнями кастрюль, чанов и баков. Огромный дородный мужчина в высоком поварском колпаке и с поварешкой, из которой в этот момент пробовал на вкус какую-то коричневую жидкость, заметил Сержанта и крикнул ему что-то, но его слова потонули в общем гаме. Сержант, не останавливаясь, развел руками, — мол, не расслышал, — и продолжил движение.

Вдруг ему путь преградил еще один мужчина в белом халате и колпаке.

— Вы не заблудились? — рявкнул он, приблизив к незнакомцу раскрасневшееся лицо.

— Да, — крикнул в ответ Сержант, — у вас тут недолго заблудиться. Где помещение для официантов?

— В конце зала. Войдете вон в ту дверь — и направо. Там раздевалка. У нас тут нельзя ходить в верхней одежде.

— Вот-вот, — кивнул диверсант, чарующе улыбнувшись, и быстро пошел в указанном направлении.

В конце зала он нашел нужную дверь, а потом и раздевалку, заставленную шкафчиками. Здесь царила тишина. В одном из шкафов он заметил белую куртку официанта. Сорвав куртку с крючка, он поднял ее перед собой, развернув к свету, — лишь бы пятен не было, иначе какой-нибудь шибко шустрый менеджер придерется — и его замечательный план полетит в черту. Слава богу, куртка оказалась чистая, можно было надевать.

— А вы что здесь делаете? — вдруг раздалось за спиной.

Сержант, не оборачиваясь, задумчиво заметил:

— Я сам задаю себе этот же вопрос. Но, если не понравится, всегда можно уволиться, не правда ли?

Он обернулся. Позади него, тоже в белой куртке, стоял высокий мужчина лет сорока пяти с усталым лицом. Он проигнорировал шутливый тон светловолосого крепыша.

— Вы новенький? — брюзгливо спросил он.

— Увы. Вчера приняли. Это мой дебют. Ночная смена.