Обман

Его явно что-то терзало, и я очень боялась, что он каким-то образом попал в лапы мерзавца Чалмерса. Однако каждый раз, когда я пыталась завести с Гарри серьезный разговор, он тут же исчезал, ссылаясь на то, что ему по той или иной причине надо немедленно уйти.

Он стал настолько неуловимым, что мне в концов концов пришлось устроить для него что-то вроде ловушки. Как-то раз Эдвард и Каролина повезли маленького Неда на шоу в амфитеатр Эстли. Вернувшись домой, Каролина взахлеб рассказывала о выставке лошадей и панораме Великого лондонского пожара. Пока я слушала ее восторженные отзывы, у меня возникла идея попросить Адриана купить билеты для меня и Гарри, сославшись на то, что мы с его младшим братом получим огромное удовольствие от описанного Каролиной зрелища, в то время как для самого Адриана столь примитивное развлечение вряд ли будет представлять интерес.

Последнее соображение я привожу по той причине, что, когда я впервые затронула эту тему, Адриан выразил желание пойти в амфитеатр Эстли вместе со мной и Гарри. Поскольку я была совершенно уверена, что в присутствии старшего брата Гарри и слова не проронит о своих проблемах, мне, несмотря на то что я бы с удовольствием насладилась интересным шоу в компании мужа, пришлось каким-то образом объяснять, почему мы с Гарри не хотим брать Адриана с собой.

Адриан приобрел для нас билеты в ложу, из которой были прекрасно видны и сцена, и посыпанный опилками ринг, где демонстрировали лошадей. У меня было твердое намерение все внимание уделить неприятностям, с которыми, судя по всему, пришлось столкнуться Гарри, но шоу было настолько захватывающим, что в течение первого часа я не предприняла абсолютно ничего и вместо этого лишь охала и ахала от восторга.

На Гарри шоу произвело такое же впечатление, как и на меня, и мы оба, сидя в ложе, громкими криками поощряли участвующих в гонках крохотных пони и изо всех сил аплодировали дрессированным лошадям, выдельшавшим сложные танцевальные па.

Лишь когда на сцене начались приготовления к воспроизведению картины Великого лондонского пожара, я вспомнила, зачем пришла в амфитеатр Эстли сама и привела с собой Гарри. Времени на осуществление моего плана у меня оставалось не так уж много.

— Ну ладно, Гарри, — заговорила я. — Я знаю, что у вас неприятности. Мне все известно про этого негодяя Чалмерса. А теперь скажите мне, сколько вы ему должны?

Гарри, на лице которого вдруг появилось виноватое выражение, уже открыл было рот, собираясь мне все рассказать, но затем, избегая моего взгляда, невнятно пробормотал:

— Я не знаю, о чем вы говорите, Кейт.

— Нет, знаете. Мой отец как-то сказал мне, что Чалмерс — это кровопийца, паразитирующий на молодых глупых юнцах. Мне кажется, что это описание как раз подходит к вашему случаю.

— Черт побери, Кейт! — Гарри наконец повернулся ко мне. — Если вы знали, что за фрукт этот Чалмерс, почему же вы мне ничего не сказали?

— Я только несколько дней назад вспомнила, где я его раньше видела, — призналась я. — У меня было смутное ощущение, что лицо мне знакомо, но я никак не могла припомнить, где мы с ним встречались.

В сердцах Гарри резко опустил ладонь на перила ложи.

— Черт побери! — снова воскликнул он.

— Похоже, он и в вас запустил свои зубы? — сочувственно спросила я.

— Да. — Гарри откинулся назад и посмотрел на меня. На лице его отчетливо проступило отчаяние. — Я не знаю, что мне делать, Кейт. Я должен ему двадцать тысяч фунтов!

От удивления у меня сам собой открылся рот.

— Двадцать тысяч?!

— Да.

Сумма была чудовищно велика и далеко превосходила мои возможности, используя которые я надеялась помочь Гарри.

— Что произошло? Что он с вами сделал?

Гарри усталым жестом потер ладонями лицо.

— Он втянул меня в крупную игру, Кейт. Мне льстило, что такой светский лев общается с таким молодым человеком, как я. — Гарри закрыл глаза. — Боже, до чего же я был глуп.

— И вы проигрались, — сказала я без всяких вопросительных интонаций, потому что заранее знала ответ.

— Да, я проигрался. Когда мне стало нечем платить, чтобы продолжить игру, остальные игроки проявили большую любезность, согласившись принимать в качестве расплаты мои долговые расписки. Я сыграл еще несколько раз, надеясь, что мне улыбнется счастье. Когда же я в конце концов остановился, оказалось, что мой долг составляет двадцать тысяч фунтов стерлингов. Само собой, у меня не было средств, чтобы его погасить, и лорд Чалмерс любезно согласился одолжить мне денег и дал неделю сроку для расплаты.

Тут у меня вырвалось одно словечко, которое мой отец использовал в те моменты, когда бывал особенно сильно на кого-то рассержен.

— Да, — вяло согласился Гарри. — Именно так.

Обдумывая проблему, которая стояла перед Гарри, я одновременно наблюдала за двумя мужчинами, которые деревянными лопатами чистили усыпанный опилками ринг. Ноздри мои уловили знакомый запах лошадиного навоза.

— Чего я не понимаю, Гарри, — заговорила я через некоторое время, — так это то, что Чалмерс решился пойти на такой риск. Ведь если вы ему не вернете долг, он потеряет свои деньги.