Обмани меня дважды

Как он догадался, что она за ним подглядывает? Оливия на миг ощутила невольное восхищение. Марвик не просто эрудирован – он наблюдателен. И проницателен. Несмотря на свое умопомешательство.

Она ответила в замочную скважину:

– Эти книги расставлены не по порядку. Я вернусь, чтобы расставить их по алфавиту, хорошо? – А еще для того, чтобы убедиться, что он опять не впал в состояние черной меланхолии. Теперь, когда рядом с ним лежит пистолет.

Герцог не ответил на ее предложение. Повернувшись, он исчез из виду.

– Рада была услышать такое предложение, – язвительно произнесла Оливия.

– Вам здесь платят за работу, мэм, – медленно и утомленно ответил Марвик.

По непонятной причине Оливия улыбнулась.

Глава 6

Разумеется, герцог не открыл дверь, когда Оливия появилась через час, чтобы расставить книги. Но, заглянув в замочную скважину, она увидела, что он все еще среди живых – читает в кресле с подголовником, как цивилизованный человек, и пистолета нигде не видно.

Удовлетворенная, Оливия вернулась вниз, намереваясь раскрыть тайну исчезновения трюфелей. Казалось вполне резонным, что их не брал никто из кухонных работников, – должно быть, это сделал кто-то другой. Попросив Джонза потолковать со слугами, Оливия взяла на себя опрос горничных.

Первой, кого позвали в ее кабинет, оказалась Дорис – похоже, она меньше остальных беспокоится о том, что ее заподозрят в воровстве – или так Оливии просто казалось.

По сути, Дорис была не столько не обеспокоена, сколько сбита с толку.

– Зачем мне вообще брать трюфели, мэм? – спокойно спросила она. – Да и что такое трюфели? Это не они ли с виду походят на грязь?

Оливия задумалась. По правде говоря, она ни разу не видела трюфелей. Ее последний наниматель не увлекался французской кухней, хотя французские вина Элизабет точно любила.

– Какая разница, как они выглядят, Дорис? – пожала она плечами. – Гораздо важнее, что они очень дорогие.

– Из этого можно сделать вывод, что я их ни разу не пробовала. И зачем мне пять фунтов трюфелей, если я даже не знаю, каковы они на вкус?

Такая наивность казалась немного преувеличенной.

– Ты могла захотеть продать их.

– О! – Дорис задумчиво кивнула. – Да, в этом есть определенный смысл. Но… Я не знаю никого, кто ест трюфели. Вы их едите? С чего бы кто-то стал их есть? – Она явно очень сомневалась в том, что есть эти грибы безопасно. – Знаете, надо быть о-очень смелым человеком, чтобы съесть что-то, походящее на грязь, мэм.

– Его светлость ест трюфели, – сухо произнесла Оливия. – И они были в той части кухни, где готовят для него, верно?

Захихикав, Дорис прикрыла рот рукой.

– Да, конечно, мэм! Но, честное слово, я не стала бы продавать ему трюфели – полагаю, он счел бы это весьма странным. Подумать только, горничная, продающая хозяину его собственные продукты! А если их никто даже не пробовал, то кому мне их продавать?

Дорис, должно быть, просто смеется над ней.

– Разумеется, ты продала бы их на рынке.

– Да? – На Дорис слова Оливии произвели впечатление. – Это отличный план, мэм! Мне такое и в голову не приходило.

Зато Оливии пришло в голову, что не стоит с таким пристрастием допрашивать Дорис, ведь она, по сути, снабжает ее руководством к мелким преступлениям.

– Ладно, не будем об этом, – торопливо сказала Оливия. – Кто-то из прислуги покупал себе в последнее время новые вещи? Или, может, хвастался тем, что у него неожиданно появились деньги?

– Почему… – Дорис от удивления широко распахнула глаза. – Ну-у, если подумать… Полли на днях выронила пенни, но даже не подумала подобрать его. Она сказала, что это плохая примета, если монетка падает гербом вниз, но я никогда о такой примете не слыхала.

Оливия выдохнула. Терпение!

– Трюфели, – промолвила она, – стоили бы гораздо больше, чем пенни, Дорис. Цена тех, что пропали, была выше, чем стоимость всей провизии, купленной за месяц.

Дорис откинулась назад, она явно была изумлена этим.

– Подумать только, а ведь выглядят, как грязь! – воскликнула она. – Так, выходит, это своего рода маскировка, мэм? Кто-то вздувает на них цену, чтобы сберечь их?

Мьюриел, пришедшая в кабинет Оливии следом за Дорис, немедленно продемонстрировала свои обширные познания. Слишком обширные, пожалуй.

– Я слышала, что они… – Понизив голос, она наклонилась к Оливии через стол. – Афро… – как-их-там, мэм? Вы понимаете, о чем я?

Через мгновение Оливия, к собственному ужасу, поняла.

– Ты имеешь в виду афродизиаки?

– Именно так! Так что, пожалуй, вместо того, чтобы смотреть на нас, вам бы лучше поискать старину Уилли, если вы понимаете, о чем я.

Оливия не понимала.

– Старина Уилли? – переспросила она. – Кто это? – Она была уверена, что уже успела познакомиться со всеми слугами. – Я не знакома с человеком, носящим это имя.

Мьюриел закатила глаза.

– Старина Уилли! – многозначительно повторила она. – Вам известно, кто это.

– Нет. – Оливия была сбита с толку. – Боюсь, я не знаю.

Ударив ладонями по столу, Мьюриел наклонилась вперед.

– А у кого есть самый старый Уилли? – прошипела она со свистом.

Оливия постепенно поняла, о чем толкует горничная. Она откинулась на спинку стула.