Обмани меня (СИ)

Новиков-младший подходит к нему, что-то тихо говорит на ухо и протягивает ладонь. Отец укоризненно смотрит на сына, после чего медленно кивает. Мужчины обмениваются рукопожатиями, похлопывая друг друга по плечам. Глядя на отца, становится сразу понятно в кого пошел сын. Те же темные волосы без единого проблеска седины, те же зеленые глаза и правильные черты лица. Представляю, как в молодости он сносил девушкам голову своей яркой внешностью.

— А Вы, я так понимаю, Полина? — обращается ко мне мужчина.

Максим Андреевич покашливает и представляет нас друг другу так же, как и матери:

— Папа, это Полина — моя коллега. Полина, это мой отец — Андрей Максимович.

Бросаю на шефа быстрый заинтересованный взгляд и вежливо киваю мужчине:

— Здравствуйте.

— Да, есть у нас в семье такой обычай имянаречения, — смеется мужчина, заметив мой интерес. — Уже на протяжении нескольких поколений сын получает имя своего деда. Надеюсь, что и Максим когда-нибудь продолжит эту традицию, — с этими словами Андрей Максимович подходит ближе и прикладывается сухими губами к моей руке. — Рад знакомству, Полина.

— Взаимно, — выдавливаю я из себя, еще острее чувствуя всю неуместность моего присутствия в этом доме.

— А вот и я, — оповещает присутствующих о своем появлении Светлана Ивановна. — Давайте пить чай. Я сегодня булочек напекла.

Женщина водружает на журнальный столик заварочный чайник и блюдо с плюшками, накрытое клетчатой хлопковой салфеткой. Помогаю расставить кружки и сажусь на краешек дивана рядом с Максимом Андреевичем. Кот, который вошел в гостиную вслед за Светланой Ивановной, запрыгивает ко мне на колени и сворачивается клубком.

— Ты нравишься ему, Поля, — замечает женщина и я в недоумении смотрю на нее, затем перевожу взгляд на шефа.

Плечи Максима Андреевича напряжены, он неотрывно следит за матерью.

— Коты считывают энергетику, — Светлана Ивановна переводит взгляд на Полкана. — Если животное тянется к тебе, значит, чувствует, что перед ним хороший человек, который не обидит его.

— Я бы не стал на его месте доверять человеку, подвергшему его принудительным водным процедурам, — расслабляется и ухмыляется Максим Андреевич, после чего делится с родителями историей об утренней помывке кота. Андрей Максимович весело хохочет, слушая рассказ Новикова-младшего.

— Кошки — существа всепрощающие. Их любовь истинна и беззаветна, люди могли бы поучиться этому у них, — строго произносит Светлана Ивановна, — а ты! — указывает она пальцем на сына, — додумался тоже, поить кота молоком!

— Все-все, не продолжай, — примирительно смеется шеф и кладет руку мне на колено. — Полина сегодня уже отчитала меня по этому поводу.

От прикосновения его горячей ладони к моей ноге я густо краснею и, опустив голову, принимаюсь судорожно гладить кота.

— И правильно сделала, — ласково улыбается женщина, наблюдая за сыном.

— Макс, раз уж приехал, — меняет тему разговора Андрей Максимович, — поможешь мне в гараже? Все хочу разобрать старый хлам, да руки не доходят.

— Да, — подхватывает идею Светлана Ивановна, — давно пора, а то, как ни зайду туда, каждый раз боюсь запнуться за что-нибудь. А Полечка мне пока с готовкой поможет.

— Мы собирались вернуться до темноты, — пытается возразить Максим Андреевич.

— Да куда вы сейчас поедете? Посмотри, какая гроза, — протестует мать и, словно в подтверждение ее слов, с улицы доносится раскат грома.

От внезапного громкого звука я вздрагиваю и невольно поеживаюсь. Женщина дело говорит, не хотелось бы ехать в такую погоду. Кто его знает, что может случиться на дороге.

— Максим Андреевич, — подаю я голос, привлекая к себе внимание шефа. — Светлана Ивановна права, не стоит сейчас ехать. Помогите отцу, а вечером отправимся, ничего страшного.

— Правильно, Полиночка, — произносит Светлана Ивановна. — Все вместе поужинаем, да поедете. А то, ишь ты, чего выдумали.

Глава 20. Полина

— У вас очень уютно, — произношу я, когда женщина проводит меня на кухню.

— Спасибо, — улыбается Светлана Ивановна и достает из холодильника мясо и картофель. — Мы всю жизнь с отцом Максима мечтали о собственном доме. Тогда это казалось чем-то несбыточным. Я работала воспитателем в детском саду, Андрей — механиком на заводе. Жили более чем скромно, откладывать ни на что не получалось. Себя бы прокормить, да ребенка к школе подготовить. А у нас ведь сын, вещи на мальчишках просто горят.

— Это точно, — я понимающе киваю. — Сама росла с братом и хорошо помню, как мама его ругала за порванные штаны.

— Вот и я об этом. Потом Максим помогать начал, как вырос. За любую работу хватался, — продолжает женщина. — Все легче стало. И ведь всего сам добивался. Злился, когда что-то не получалось, но продолжал упорно идти к своей цели. А уж когда этот участок нам подарил, я чуть рассудка не лишилась. Все не верила, что это теперь наше, отказывалась.

— Да, Максим Андреевич рассказывал. Давайте я помогу, — я тоже беру разделочную доску.

— Спасибо, — Светлана Ивановна передает мне миску с огурцами и тихонько смеется. — Непривычно как, что ты нашего балбеса по имени-отчеству называешь.