Обманутая

Он вышел на авансцену, остановился, улыбнулся и, глядя мне прямо в глаза, подмигнул. Эрик был сексуален до невозможности. Потом он склонил голову, а когда поднял ее вновь, то больше не был восемнадцатилетним вампиром-подлетком, пятикурсником Обители Ночи. Каким-то образом прямо на наших глазах он стал мавританским воином, который пытался объяснить залу, полному сомневающихся, как они с венецианской принцессой полюбили друг друга.

Ее отец любил меня и звал,Всегда расспрашивал меня о жизни,О битвах, об осадах, приключеньях,Что пережил я…[5]

Я не могла отвести от него глаз, и никто в зале не мог, когда он превратился в Отелло. Невольно пришло сравнение с Хитом. По-своему он так же успешен и талантлив, как Эрик. Он был звездным квотербеком «Брокен Эрроу» с перспективой отличной карьеры в колледже, а может, и в профессиональном футболе. Хит был лидером, как и Эрик. Я выросла, наблюдая, как он играл в мяч, гордилась им и болела за него. Но его умение никогда меня так не поражало, как талант Эрика. И единственный раз, когда Хит заставил мое дыхание замереть от восторга, – это когда порезал себя и предложил мне кровь.

Эрик сделал паузу в монологе и двинулся дальше, пока не оказался на краю сцены, так близко, что если бы я встала, то смогла бы дотянуться и коснуться его. Потом он посмотрел в мои глаза и завершил речь Отелло для меня как для Дездемоны, о которой он говорил:

Хотела б не слыхать и все ж хотела бТакой же быть; меня благодарилаИ намекнула: кто ее полюбит,Пусть про себя такое же расскажетИ покорит ее. Открылся я.Она за бранный труд мой полюбила,

А я за жалость полюбил ее[6].

Эрик коснулся пальцами губ и протянул руку мне, словно предлагая официальный поцелуй, а потом прижал эти пальцы к сердцу и склонил голову. Аудитория взорвалась аплодисментами и криками. Все хлопали стоя. Стиви Рэй радовалась рядом со мной, вытирая глаза и смеясь.

– Это было так романтично, что я почти описалась, – прокричала она.

– И я! – был мой ответ.

А потом профессор Нолан вернулась на сцену, завершая выступление и предлагая всем вино и сырные закуски, выставленные в фойе.

– Пойдем, Зи, – сказала Эрин, хватая меня за руку.

– Да, мы останемся с тобой, потому что тот друг Эрика, сыгравший Ромео, безумно сексуален, – заметила Шони, сжимая другую мою руку. Близняшки потащили меня сквозь толпу, плечами прокладывая путь среди медленно движущихся учеников, как маленькие буксиры. Я беспомощно обернулась на Дэмьена и Стиви Рэй. Им явно придется самим догонять нас. Близнецы были силой, неподконтрольной даже мне.

Мы выскочили из толпы, которая образовалась на выходе, как три пробки из бутылок. И внезапно перед нами предстал Эрик, только что вошедший в фойе со стороны кулис. Наши глаза встретились, и он мгновенно перестал болтать с Коулом, направившись прямо ко мне.

– М-м-м, м-м-м, м-м-м. Он очень ми-и-илый, – пробормотала Шони.

– Как обычно, полностью согласна, Близняшка, – мечтательно вздохнула Эрин.

Я не могла сделать ничего другого, кроме как стоять и идиотски улыбаться, пока Эрик шел к нам. С весьма проказливым блеском в глазах он взял меня за руку, поцеловал ее, а потом низко поклонился и объявил сценическим голосом, разнесшимся по всей комнате:

– Здравствуй, моя милая Дездемона.

Я почувствовала, как щеки загорелись, и захихикала. Он заключил меня в теплые, но очень целомудренные объятия, когда послышался знакомый полный ненависти смех. Афродита выглядела потрясающе в короткой черной юбке, туфлях на высоких каблуках и облегающем свитере. Она смеялась, проходя мимо нас (вообще-то, она больше извивалась, чем шла: эта девчонка хорошо умела крутить задом). Я встретилась с ней глазами, и шелковым голосом, который мог бы прозвучать дружелюбно, если бы не принадлежал ей, она сказала:

– Он зовет тебя Дездемоной, поэтому советую быть поосторожнее. Если только покажется, что ты изменяешь ему, Эрик задушит тебя в постели. Но ты же ему верна, не так ли? – Потом она перекинула длинные светлые волосы через плечо и ушла, покачивая бедрами.

Никто ничего не говорил какое-то время, а потом Близнецы произнесли одновременно:

– Проблемы. У нее проблемы.

И все засмеялись.

Все, кроме меня. Я могла думать лишь о том, что она видела меня с Лореном в компьютерном классе. И это точно было похоже на измену. Она предупреждала о том, что расскажет все Эрику? Ладно, я не боялась быть задушенной в постели, но поверит ли он ей? А еще появление шикарной Афродиты напомнило, что на мне помятые джинсы и наспех выбранный свитер. Мои волосы и макияж точно бывали получше. Подозреваю, у меня на щеках все еще могли остаться следы от подушки.

– Не позволяй ей доставать тебя, – мягко сказал Эрик.

Я посмотрела на него. Он держал меня за руку и улыбался. Мысленно встряхнулась.