Обманутая любовь

Он обнял ее, усадил на колено. Ее руки заскользили по его плечам, по мускулистой шее и утонули в густых волосах. Она напоминала кошку, наконец-то отыскавшую своего кота. Крейг стал водить губами по ее губам, пока Челси не охватила сладкая истома. Это был прежний Крейг! Нежный, дразнящий любовник, по которому она так долго скучала. Челси закрыла глаза. Его нежность была поразительна, его прикосновения заставляли трепетать все ее существо. Крейг языком раздвинул ее губы и стал медленно очерчивать их кончиком языка. Почувствовав сладость друг друга, они превратили поцелуй в эротическое состязание, то Крейг пощипывал ее губами, то Челси брала инициативу на себя. Внутри у нее все ликовало, его ненасытность радовала, но все же рассудок подсказывал ей, что немалую роль здесь играет одиночество и боль, которые сопровождали его долгие годы.

Мысль об этом заставила болезненно сжаться ее сердце. Что, если мытарства этих лет теперь всегда будут преследовать его? Лучше не думать об этом. Она отдалась во власть его рук и губ, ласкающих ее, все плотнее прижимаясь к нему. Ее возбуждение росло, груди топорщились под спортивным костюмом, как бы желая освободиться от него. Челси охватила Крейга ногами, их бедра соприкоснулись, и она ощутила его твердую плоть. Повинуясь внезапному порыву, она протянула руку, но Крейг перехватил ее и отвел от своей восставшей плоти.

Он прервал поцелуй и буквально стал отрывать ее от себя. Челси протестующе застонала, возбуждение не отпускала ее, но он крепко удерживал ее за талию, не давая приблизиться к нему.

«Что случилось?» — спросила она, затаив дыхание.

«Ты сладкая». Его слова прозвучали, как обвинение. Челси, в замешательстве смотрела на него, зная, что он хочет ее, также как и она его.

С какой-то отчаянной храбростью Челси схватила его руку и сунула к себе под одежду, провела ею по своему животу, затем коснулась груди. Крейг прошипел ругательство и выдернул руку. «Крейг!..» — в отчаянии окликнула она его.

Крейг резко вскочил на ноги, Челси прижалась к его груди, но он откинул ее на кушетку. Открыв от изумления рот, она уставилась на него. Он стоял к ней спиной и смотрел на огонь. Из-за плохого освещения молодая женщина не сразу разглядела шрамы, пересекающие его спину. Ее обуял ужас. Крейга истязали в тюрьме! Боже, что ему пришлось пережить!

«Крейг…» — нерешительно произнесла она.

«Лучше не продолжай, — прервал он. — Будет только хуже для тебя».

Челси села на кушетке, поджав ноги. «Пожалуйста не молчи! Я не понимаю, что происходит». Он цинично посмотрел на нее. Она не сразу заметила его взгляд, потому что смотрела на вздымающийся бугор у него в паху, но когда посмотрела на его лицо, то похолодела.

«Да, Челси. Мое тело все еще жаждет тебя. Ты превосходна. Какой у тебя план? Дать бедному, изголодавшемуся по женщине ублюдку все, что он хочет, и он превратится в твоего вечного раба? Забудь об этом. Я уже сказал, что мы займемся сексом только на моих условиях».

Обессилев от его жестокости, Челси не сразу нашла, что сказать, хотя чувствовала, как злость закипает в ней. Наконец, ей удалось произнести ровным голосом. «Ты все это начал, Крейг. А не я».

«А теперь я это прекратил». Не добавив больше не слова, он вышел из комнаты, оставляя ее наедине со своим отчаянием.

Возмущенная до предела таким пренебрежением, Челси пыталась понять, где она допустила ошибку, но мысли путались, обида и боль мешали во всем разобраться. Даже если в его жестокости виновата тюрьма, зачем же все вымещать на ней? Зарывшись в одеяло, она пыталась как-то успокоиться.

Челси удалось ненадолго уснуть, но ее мучали кошмары и неясные картины прошлого манили за собой. Гроза не прекращалась, и в эти долгие, одинокие, предрассветные часы она окончательно решила, что Крейг Уайлдер никогда больше не полюбит ее.

Глава 6

Крейг держал в руках книгу, но не мог сосредоточиться. Недовольный тем, что из-за непогоды приходится сидеть дома, он отсутствующим взглядом смотрел на одну и ту же страницу, неподвижно лежа на кушетке перед камином. Потом его внимание привлекла Челси, которая слонялась из угла в угол, поглядывая на окна. С самого утра была заметна ее нервозность. Об этом говорило нахмуренное лицо и побелевшие костяшки пальцев, когда она сжимала в руке чашку с кофе.

Челси приостановилась у окна, наблюдая, как раскачиваются деревья, пригибаются к земле кусты. Дождь лил не переставая. Прогремел гром, и внезапно звенящая тишина повисла в воздухе. Челси затаила дыхание, как бы готовясь к новому порыву стихии.

Крейг слышал, как она вздохнула и опять беспокойно заходила по комнате. Это хождение уже начинало действовать ему на нервы. Его раздражение разрасталось. «Ты, как кошка на горячей сковородке. Почему бы тебе не сесть и не расслабиться, прежде чем протопчешь тропинку?».