Обманутые иллюзии

- Прекрасны, не так ли? - и ожерелье переместилось из футляра в его напоясный карман.

Нагнувшись, чтобы на прощанье потрепать щенка по загривку, он услышал на лестнице шорох.

- Резвуша? - произнес женский голос высоким шепотом, как на сцене. Резвуша, ты здесь?

- Резвуша? - выдохнул Макс, с симпатией поглаживая щенка. - Иногда нам приходится мириться и не с такими именами, - он закрыл сейф с тихим щелчком и укрылся в темноте.

На цыпочках в комнату вошла женщина средних лет, с сеткой на волосах и блестящим от ночного крема лицом. Щенок заскулил, застучал хвостиком по ковру и двинулся на направлению к Максу.

- Ах, вот ты где! Крошка, иди к мамочке, - примерно в футе от Макса она догнала щенка, подхватила на руки и прижала к груди. - Ты зачем встал? Ах ты, вредный песик, - она громко чмокала его, а щенок безуспешно пытался вырваться из ее объятий. - Ты проголодался? Ты проголодался, мусик-пусик? Пошли, мамочка даст тебе молочка.

Макс прикрыл глаза, всей душой на стороне щенка, который орал и пытался вернуть утраченную свободу. Но хозяйка крепко держала его, прижав к самому сердцу. Так они вместе и ушли в сторону кухни.

Это значило, что Макс не может выйти из дома так же, как вошел, поэтому он поднял оконную раму. Если ему повезет и дальше, то она будет слишком увлечена щенком, чтобы заметить маленькую аккуратную дырочку в фигурном стекле кухонной двери.

А если не повезет, размышлял Макс, высовывая ногу из окна библиотеки, то у него все равно есть преимущество во времени.

Он закрыл за собой окно и постарался спуститься так, чтобы не разодрать штаны.

Люк не мог уснуть. Сама мысль о том, что завтра ему выступать, приводила его одновременно и в восторг, и в ужас. Его терзали жуткие "что делать, если...".

Что, если он рассыплет колоду? Если забудет фокус? Если зрители решат, что он - просто глуповатый пацаненок?

Он мог выступить хорошо. Он знал, что у него есть способности, чтобы выступать действительно хорошо. Но ему столько лет твердили, что он дурак, ничего не умеет и ни на что не годится, что это не могло не оставить своего отпечатка.

Для Люка существовал только один, но простой способ борьбы с бессонницей - еда. К тому же, он все еще считал, что самое лучшее время пожрать - это когда никого нет рядом и никто не будет заглядывать тебе в рот.

Натянув шорты, мальчик неслышно направился вниз на первый этаж. Он уже почти ощущал вкус острой свининки "барбекью" Леклерка или пирога с каштанами.

От звука голоса Леклерка он замер и покрылся холодным потом. Люк все еще остерегался старика. Но услышав смех Макса, он подкрался ближе.

- На твои сведения всегда можно положиться, Жан. План, сейф, камешки, в одной руке Макс держал бокал бренди, в другой - ожерелье. - Я даже не могу особенно пожаловаться на маленькую собачонку.

- На прошлой неделе у них не было собаки. Даже пять дней назад.

- А теперь - есть, - Макс засмеялся и отпил бренди. - Но ее я решил не брать.

- Слава Святой Деве, что она не залаяла, - Леклерк добавил "бурбона" к себе в кофе. - Не люблю сюрпризов.

- Здесь у нас разные мнения. Я их очень люблю, - глаза Макса сияли от успеха, а в руках, отражая свет люстры, сверкало ожерелье. - Иначе наша работа превратилась бы в рутину. А рутина так легко становится привычкой. Как ты думаешь, хватятся ли они их к утру? - он поднял драгоценность повыше, и камни заструились между его пальцами. - И станут ли они сообщать в полицию, ведь это предназначалось для уплаты карточного долга?

- Сообщат или нет, здесь их все равно не найдут, - Леклерк поднял было свою чашку с кофе, чтобы произнести тост, как вдруг замер. Он прищурился и поставил чашку на место: - Боюсь, что сегодня у наших стен по меньшей мере два уха.

Макс встревожено вскинул голову, потом вздохнул.

- Люк, - и поманил тень на лестнице пальцем, - иди сюда, на свет. - Он ждал, оценивающе вглядываясь в лицо мальчика. Люк вошел в кухню. - Уже поздно, а ты не спишь.

- Я не мог уснуть, - хоть Люк и пытался смотреть в другую сторону, но его взгляд упорно возвращался к ожерелью. И только доверие, полное доверие позволило ему поднять глаза на Макса и сказать: - Вы его украли.

- Да.

Не в силах сдержаться, Люк протянул руку и потрогал пальцем один бледно-голубой камень.

- Почему?

Макс отклонился назад, отпил бренди и задумался.

- А почему бы и нет?

Люк ухмыльнулся. Это был хороший ответ. Он удовлетворил его больше, чем полдюжины прочувствованных объяснений.

- Тогда вы - вор.

- Кроме всего прочего, - Макс наклонился вперед, но поборол в себе желание накрыть ладонь Люка своей. - Я тебя разочаровал?

Взгляд Люка наполнился любовью, которую он не в силах был выразить словами.

- Вы не можете, - он затряс головой, отрицая крамольное предположение. - Никогда.