Обналичка и другие операции

Артур дал ему папку с документами.

— Вот, копии договоров и прочих документов. Тут же и доверенность. Там написано, что ты можешь этим заниматься, — жестко сказал Артур. — Так что, остальные деньги сам доставай!

— А ты?!

— А я — в отпуске!

— В каком отпуске?! — повысил голос Андрей. — Такая катастрофа — все отпуска побоку!

— Какая катастрофа? Деньги потерял? Это не катастрофа, тем более что на первый расход я тебе дал, — успокаивал Андрея Артур. — Занимайся, может, еще что-нибудь вытащишь. Я через две недели вернусь, тоже подключусь.

— Так ты сбегаешь?! Думаешь, на тебя управы нет?!

— В таком тоне я с тобой разговаривать не буду, — сказал Артур. — Станешь угрожать, я у тебя деньги и бумаги отберу, а тебя охрана выкинет отсюда.

— Да я тебя… — кипятился Андрей.

— Что ты меня? — встал с места Артур. — Я тебе говорил, что я в отпуск ухожу. Ты не слушал и клянчил. Теперь орешь! Подумаешь, какая катастрофа: деньги хотел обналичить, а они пропали. К кому ты с этой бедой пойдешь? К бандитам? Думаешь, они тебя пожалеют и бесплатно меня зарежут?

— Ты меня зарезал! — взвизгнул Андрей.

— Ладно, без истерик! Я тебе говорю, объединяйся с другими, пишите заявления, что фирма взяла деньги за работу, ничего не сделала и сбежала. Просим арестовать счета, наложить арест на имущество, найти негодяев. Может быть, что-то получится. Я думаю, что вряд ли. Наверняка, они счета обнулили, имущества у них не было, а сами они далеко-далеко. Ну, я тут останусь, не поеду в отпуск, и что? Буду бурную деятельность изображать и сопли тебе подтирать? Нет! Иди, работай. Через две недели звони.

Андрей ушел раздавленный. А Артура долго мучила совесть. Первый раз в жизни он так жестоко поступил с человеком.

Мидии

От Симферополя до Алушты поехали на троллейбусе. Светлану все приводило в восторг: междугородний троллейбус, степь, но особенно — горы. Она прильнула к окну и замерла. Иногда Артур говорил, чтобы она посмотрела в другую сторону. Светка отрывалась от окна, ойкала, потом снова прижималась к стеклу.

Артур чувствовал себя волшебником, вводящим девушку в волшебную страну. Он хотел еще чудес, старался еще сильнее удивить подружку. Артур раньше времени стал тормошить Свету, приговаривая: «Смотри, что сейчас будет за поворотом!» Света смотрела вперед, но ничего особенно нового за поворотом не открывалось. На пятый, наверное, раз за поворотом стало видно море. Сразу большое, до полнеба. «Ой!» — вздохнула Света. Артур был счастлив.

В Алуште вылезли из троллейбуса, немного погуляли, перекусили в кафе, отдохнули и сели на катер. Билеты взяли до Ялты. Поплыли вдоль берега. Светка немного устала, но, не отрываясь, смотрела на берег. Подплыли к Аюдагу. Артур с гордостью рассказал, что был в Артеке после шестого класса. Обогнули гору, открылся Гурзуф. Над набережной и санаториями ползла в гору татарская деревушка, такая красивая, такая живописная.

— Артур! — воскликнула Светлана. — Боже мой, какая красота! Это же чудо! Давай, здесь останемся!

Подхватили манатки и сошли с катера в Гурзуфе. Тут же на пристани договорились о жилье, точнее, их взяла к себе подыскивавшая квартирантов женщина, назвавшаяся Зинаидой Григорьевной, и повела по улице в гору, «на квартиру».

Зинаида Григорьевна сообщила, что ей пятьдесят семь лет, спросила, сколько лет ее новым жильцам, женаты ли они и откуда приехали. После этого сказала, чтобы кликали ее «баба Зина, меня все так кличут». Тогда еще слово «кликнуть» не было так тесно связано с компьютером и «мышкой», во всяком случае, для бабы Зины.

По дороге баба Зина не замолкала ни на минуту.

— У нас хозяйки разные. Есть очень принципиальные. Летом народу много приезжает, так они выбирают. Одна с России не берет, мы, говорит, в Украине живем, от москалей натерпелись, так хоть теперь отдохнем от них. Другая, она через дом от меня живет, только, говорит, селю законных супругов. Я, говорит, греху не могу потакать. Он тут с молодухой кувыркается, а дома у него, может, семеро по лавкам. А мне все равно, лишь бы порядок был. Чтобы ночью не шумели, чтобы чистота была, чтобы водой сами себя обеспечивали, чтобы баллоны с газом сходили поменять, если машина не придет. А я для своих отдыхающих все делаю. У меня и холодильник есть для жильцов. Только яйца в холодильник я класть не разрешаю. Яйца и так не протухнут, а место в холодильнике занимают. А колбасу, молоко, пожалуйста. Ну, это, конечно летом, когда полно жильцов. Сейчас мало живут, можно и яйца класть. Баба Зина отдыхающих жалеет, это каждый скажет. Летом пришел один мужчина с мальчиком лет пяти. Я его спросила: «Что, сын писается по ночам?» «Писается», — говорит. А я, все равно, взяла. Куда ж им, на улицу, что ли? Ну и что, что писается? Может, из него, когда вырастет, ученый получится, или артист, или писатель. Тут у нас Чехов жил, слыхали? Поселила папашу с сыном в беседке, она как дом, вся закрытая, только отопления нет. А зачем летом отопление? А так, две кровати, простыни, столик даже есть.