Обнажёнка

Елена потушила сигарету, посмотрела безразлично на молодого человека и добавила:

– Уходи.

_______________

«Сердце грустит без тебя и с неохотой отпускает. Сердце не хочет понять, не хочет признать, но простить и идти дальше к неминуемой гибели. Мой любимый человек, которого я не могу и не имею права так называть. Быть может только тихо-тихо…внутри себя, чтобы никто не слышал, даже я. Мне необходимо вновь остаться одной. И отказаться от воспоминаний. Закрыть последнюю страницу нашего альбома и отправить на самую дальнюю полку своей памяти. Я люблю тебя. И очень стыжусь этого. Потому что эта ненужная любовь. Потому что ты слишком часто над ней смеялся. У всего есть гордость и предел. А может быть и проблема вся в этой гордости. В ужасном осознании, что даже если вкладывать и отдавать всю себя мужчине, ничегошеньки в ответ ты не получишь. Изначально должна присутствовать заинтересованность с двух сторон. В противном случае все будет продолжаться до момента твоего полного истощения. Постоянные доказательства этой любви….постоянная работа и страдания. Ты не человек, и тебя не воспринимают, ты кукла, забавная вещица, которой кричат – «эй, докажи еще раз и еще раз, что я самый лучший для тебя. Для меня же ты никто. Сама понимаешь сколько вокруг женщин…..эй, ты грустишь? Не плачь, моя милая, на сегодняшний день ты нужна мне. Хочешь уйти? Уходи…но куда? Ты же любишь такого замечательного человека как я. Куда ты уйдешь? Лучше докажи еще раз докажи свою любовь. Пока мне не надоест. Ты рада, что пока не надоела мне?»

Никакой любви нет. Ты просто болеешь, ты просто как умственно отсталая сидишь рядом с ним и глупо улыбаешься, а он смеется, издевается хотя и отрицает это….мы же все толерантны. Если человек болен, мы не должны ему это показать, пожалеть и только.

Какая глупая любовь….и как верно, что от любви до ненависти один шаг. Одним прекрасным утром, любовь уходит. Прекрасное чувство любви…и остается только усмешка. Горькая. И желание причинить ему боль……

Я как будто лежу посередине площади. Униженная. Жалкая. Люди смеются надо мной. Кто-то, громко и не скрывая ликования. Эти не знают. Кто-то слегка и грустно улыбается, внутри себя вздыхая свободно, что не они находятся на всеобщем обозрении. Эти понимают. Они были на моем месте. А потом стали как все.

Как забавно в жизни все устроено. Религия? Нам всегда говорят, в Бога нужно просто верить. Нельзя поддаваться искушению отказаться от него. Он есть. А что мы творим с любовью? То же самое…мы просто должны в нее верить. Должны не сдаваться и не ожесточиться, когда нас предают и бросают. Не отказаться от Бога….не отказаться от любви …. Не стать как все и не признать, что вокруг все абсолютно все моральные уроды. Какое страшное слово – урод. И только сейчас, когда мне так больно, когда нет внутри меня ничего светлого, легко это слово повторять вновь и вновь….я сама становлюсь уродом. Потому что так легче…»

_____________

Почему я до сих пор не уничтожила эти записи? – усмехнулась про себя Диана. – Сохранила парочку как воспоминание, что была другой? Неужели такой наивной и так серьезно страдала? Если бы Он прочитала их, то сказал бы – «простыня», пренебрежительно откинул в сторону и забыл. А он прав. Женщина задумалась и равнодушно разорвала на кусочки. Совсем не жалко.

На одного нормального человека в мире стало больше.

Кошки

Обласканная кошка Диана жила дома, в роскошной красивой трехкомнатной квартире. Она была своевольная и независимая, но основные функции кошки выполняла безупречно. Была украшением дома, не торопясь прохаживалась по квартире, позволяла поохать и поахать над своей невероятной красотой гостям и утром спала на кровати своего хозяина. Хозяин был самым обыкновенным человеком. Ничего выдающегося она в нем не наблюдала. Но каждый день он преподносил ей тунца, наисвежайшие сливки и, даже вкусное мясо ягненка. Хозяин был все-таки добытчиком, кошка понимала это и редко поощряла, то есть разрешала чесать себя за ушком.

Глашка была глупым котенком и она жила под крыльцом обычного двухэтажного деревянного дома, одного из многих, которые сохранились в центре города. Убогие сооружения соседствовали с небоскребами. В одном таком небоскребе работал Он. Ее Бог и ее хозяин. Когда Глашка видела его, то с нетерпением и нескрываемым счастьем бежала к нему. Он давал ей объедки вкусного обеда, чесал за ушком и говорил – «хорошенькая» и Глашка мурлыкала, мурлыкала и мурлыкала. Так громко, что Он улыбался. Он чувствовал себя нужным и чувствовал, что ему хорошо с ней. Их встречи были строго ограниченны по времени, ровно десять минут, ровно с 18.00 до 18.10. Но это были самые счастливые мгновения в жизни котенка. Это была любовь и доверие с первого взгляда, только у него были самые теплые руки и самый чудесный добрый голос.