Обольщение ангела

— Нет, ангел, это произойдет не здесь, — медленно проговорил Гордон, почувствовав, что она испытывает сейчас. — У тебя должны быть лучшие воспоминания об этом. Здесь не очень подходящая обстановка. — Он снова поцеловал ее и прошептал: — Сегодня ночью, ангел. Я буду любить тебя сегодня ночью.

И заметив густой румянец, окрасивший ее щеки, добавил:

— Господи боже, ты краснеешь чаще, чем любая женщина из всех, которых я знал. А сейчас я собираюсь встать и помочь подняться тебе. Так что закрой глаза, если не хочешь покраснеть еще больше.

Она послушно закрыла глаза, и Гордон улыбнулся. Он помог ей подняться, а потом взял на руки и вынес на берег. Стоя на берегу, он очень медленно, заставив соскользнуть вдоль своего тела, поставил ее на ноги.

— Это греховно, наверное, то, что мы делаем, — сказала Роберта, смущенно взглянув на него.

— Какой же тут грех для давно женатой пары, такой, как мы с тобой, — ответил он. — А теперь отвернись и одевайся, а я повернусь в другую сторону.

Роберта повернулась к нему спиной и быстро вытерлась полотенцем. Потянувшись за рубашкой, она почувствовала какое-то движение позади себя.

— Не подглядывай, — сказала она.

— А мне нравится подглядывать, — возразил Гордон, восхищаясь совершенными формами ее тела.

— Ты сказал, что мы… — начала Роберта и, повернувшись, увидела, что он в упор смотрит на нее. Инстинктивно она опустила взгляд вниз. — Боже мой! — вскричала она и тут же отвернулась.

Гордон рассмеялся и взялся за штаны. Его жена была одновременно и невинным ангелочком, и невероятно соблазнительной для него. Трудновато ему будет дожидаться, пока она вполне созреет для плотской любви. Но зато уж потом…

— Это была Печаль или Забота, та речка, в которой мы купались? — спросила Роберта, чтобы скрыть свое замешательство.

— Знаешь, дорогая, я готов переименовать ее, — сказал он. — Отныне она будет называться Радость.

Когда они вернулись в охотничий домик, их там уже ждали: держа на коленях крохотного Смучеса, огромный Дьюи сидел перед очагом. Едва они вошли в комнату, он тут же поднялся, почти упершись головой в потолок.

— Все уже собрались в долине? — вместо приветствия спросил его Гордон.

— Да, — ответил тот.

— Добрый день, Дьюи, — поздоровалась Роберта. — Как поживает Гэбби?

— Она тоже в долине. Она нужна вам зачем-нибудь?

Роберта отрицательно покачала головой. Дьюи поцеловал Смучеса в нос и позволил щенку лизнуть себя в щеку.

— Он ведет себя очень дружелюбно, хоть и англичанин, — подмигнул им парень и тут же добавил: — А вы, я вижу, играли в Адама и Еву.

Гордон бросил взгляд на жену. Она сделалась пунцовой до корней волос, словно ребенок, застигнутый за чем-то недозволенным. Что за недотрога.

— Тебе нужно что-нибудь? — спросил он у Дьюи.

— Ничего, я пришел, чтобы тебе помочь.

Гордон удивленно поднял брови.

— Ты забыл прихватить с собой виски и сумку для гольфа, — сказал великан. — Виски на столе, а сумка в углу.

— Вот спасибо, — улыбнулся Гордон. — Хочешь посидеть и выпить со мной?

— Гэбби убьет меня за это, — отказался Дьюи, покачав головой. — Я должен еще устроить скот на новом месте и подготовиться к ночному празднику. А вы придете?

Гордон повернулся к Роберте и пояснил:

— Сегодня ведь праздник костров. Все соберутся у огня и будут там до самого рассвета. Ты хочешь пойти?

— Если ты захочешь, я пойду, — ответила она.

— Хорошо, вот тогда мы и выпьем виски, — проговорил Дьюи, направляясь к двери. Проходя мимо Роберты, он положил ей в руки щенка и вышел за порог.

— Завтра утром мужчины устроят два костра, — сказал Гордон. — Потом женщины начнут прогонять между ними скот, а до того влюбленные могут прыгать вместе через огонь. — Голос его опустился до низкого шепота. — Это древний обычай, призванный обеспечить изобилие, и он приносит любящим счастливую судьбу. Ты хочешь прыгнуть со мной через священный костер?

— Почту за счастье, милорд, — шутливо ответила Роберта. — С вами хоть прямо в костер.

— Ты ужасно соблазнительна, — сказал Гордон, легонько целуя ее в губы, — но я должен, увы, почистить рыбу, или мы останемся без обеда.

Золотистое зарево заходящего солнца постепенно угасало на западе, и наконец лавандовые сумерки опустились на Хайленд. Держа в руках Смучеса, Роберта спускалась вместе с Гордоном вниз по тропинке, что вела в Глен-Эрей, находившийся меньше чем в миле от охотничьего домика.

Приблизившись к заводи, образованной слиянием Заботы и Печали, она увидела, что просторный луг между ними заполнен женщинами и детьми. Отдельно небольшой группой стояли мужчины, пришедшие пасти скот. Через две недели им на смену прибудут другие, а тех сменят третьи. Таким образом к концу лета каждый мужчина из клана Кэмпбелов проведет какое-то время на летних пастбищах.

— Папа! Папа! — раздались вдруг два тоненьких голоска, и Роберта увидела бегущих к ним Дункана и Гэвина. С радостной улыбкой на лице Гордон низко наклонился и схватил в объятия обоих сыновей.