Читаем Оборотень (СИ) полностью

Сердце молодой девушки наполнилось гордостью при таком доверии и ласковых словах короля, и она старалась подавить в себе всякие сомнения о неясном будущем. Она нашла м-рис Лэбади лежащей на кровати с открытыми глазами и безуспешно пытавшейся отдохнуть после двух томительных ночей, та рассказала ей, что побег из дворца назначен на полночь и что с королевой и принцем будет только она и Анна; хотя лорд и леди Повис, леди Стриклэнд и итальянки, фрейлины королевы, встретят их на яхте, ожидающей в Гревзенде. Няня советовала Анне взять с собою только самые необходимые вещи в ручном дорожном мешке, который можно спрятать под теплым верхним платьем, и чтобы все принадлежности своего туалета она поручила м-ру Лэбади, который отправит их с багажом остальной свиты, а через день и сам уедет вместе с королем. Конечно, какие-либо сомнения или отказ не могли прийти ей в голову при таких обстоятельствах, и Анна чувствовала себя польщенной, что на ее долю – семнадцатилетней девушки – выпадало такое важное поручение. У нее было только одно желание, – написать о себе дяде. М-рис Лэбади находила это небезопасным, но сказала, что она может оставить письмо ее мужу, который, если представится случай, отправит его после их отъезда: но что в нем ничего не должно быть упомянуто о планах короля.

Часы, хотя и полные беспокойства, летели быстро. За последнее время уже столько народу покидало дворец что вряд ли кто обратил особенное внимание, когда Анна укладывала свои вещи; при этом ей невольно приходила в голову мысль, придется ли ей когда-либо увидеть свое имущество.

Сердце ее наполнялось бодростью при мысли, что ей предстоит оказать услугу любимой ею королеве, спасти маленького принца и оправдать доверие короля; а порой находило уныние, когда представлялось, что она будет отрезана от всех, кого знала и любила, что море будет отделять ее от них и что ее дядя, пожалуй, и не узнает, где она. Но Анна сознавала, что он одобрил бы ее самопожертвование королю, которого все покинули, к тому же, она искренне любила королеву и маленького принца.

Наступила ночь, и они вместе с м-рис Лэбади ждали, одетые в теплые плащи с капюшонами на голове; Анна ходила беспокойно взад и вперед по комнате, спутница убеждала ее отдохнуть, пока еще можно. Маленький принц, ничего не подозревая об ожидавших его опасностях или о потере трона, спокойно спал в своей колыбели.

Наконец, дверь открылась, и, тихо ступая, вошел король в своем халате, за ним следовали – королева, вся закутанная, леди Стриклэнд, также в дорожном платье, и двое мужчин в плащах; из них один высокий поражающей наружности, другой – худой и смуглый. Это были Лозан и С-т-Виктор.

Наступила одна из тех торжественных минут, когда всякие слова и выражения чувств кажутся излишними.

Король взял на руки ребенка, поцеловал его и сказал торжественным голосом Лозану:

– Я доверяю вам мою жену и моего сына.

Оба француза опустились на колени и поцеловали руку короля, с клятвой верности. Потом, передав ребенка на руки м-рис Лэбади, Яков обнял свою жену и выразил свое чувство в долгом безмолвном поцелуе. В руках у Анны была корзинка с пищей для ребенка; первым с фонарем шел С-т-Виктор, потом Лозан под руку с королевой, м-рис Лэбади с ребенком и за нею Анна. Они тихо спустились по лестнице, затем прошли большую галерею и потом сошли вниз к двери, которую С-т-Виктор отпер ключом.

Оклик часового наполнил было их сердца ужасом, но С-т-Виктор знал пароль, и они прошли беспрепятственно в тот самый сад, где Анне часто приходилось ходить вслед за м-рис Лэбади, когда она выносила гулять маленького принца.

Свет из окон отражался в каплях дождя, падавшего вокруг них в эту мрачную декабрьскую ночь, и только слышались их шаги по крупному песку дорожки; между тем тепло закрытый от непогоды ребенок продолжал спокойно спать. Они подошли к другой калитке, еще несколько часовых окликнули их и пропустили; теперь они были на улице, и С-т-Виктор поднял свой фонарь, обменялся несколькими словами с человеком, сидевшим на козлах кареты, причем на момент осветился ряд безмолвных домов.

Друг за другом их посадили в карету, королеву, ребенка, няньку и Анну. Лозан и С-т-Виктор заняли наружные места. Карета покатилась по темной улице; все молчали, и только Лозан спросил королеву, не промокла ли она.

Скоро они остановились у ступеней спуска, называвшегося Хэрз-Ферри. Несколько огней мелькало по берегам, отражаясь в темной пучине реки; в ответ на тихий зов С-т-Виктора из глубины мрака послышался свисток, и с нижних ступенек лестницы поднялась фигура с фонарем.

Опять друг за другом их усадили в маленькую лодку, колебавшуюся под их ногами. Женщины сидели все вместе, нагнувшись над ребенком и не различая друг друга в темноте; Анна, отвечавшая на пожатие чьей-то руки, думала, что это м-рис Лэбади, и только ответ на восклицание Лозана, обнаружил, что это была рука королевы. Она начала было извиняться, но королева отвечала ей по итальянски своим нежным голосом;

– Ничего, мы все сестры в этой беде.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже