Оборотни

Рисуя мир удручающе мрачными красками австрийского писателя Франца Кафки (фатальная непреодолимость сил, угнетающих человека, трагическое бессилие маленьких людей перед беспощадной жестокостью капиталистических отношений), последователи патриарха так называемого «политического реализма» американца Рейнхольда Нибура видят в человеке «политическое животное». Они убеждают, что «человеческое общество будет всегда напоминать джунгли», что оно «пребывает в бесконечном состоянии войны». Эксцессы «эскадронов смерти»? Помимо чисто биологических причин — это, мол, следствие стрессов, нервного напряжения, срывов, жизненных неудач. Они, мол, вызваны психикой людей, ищущих острых впечатлений, сознательно допускающих с такой целью психические аномалии в своем поведении.

Как все это далеко от действительности! Подобного рода объяснения призваны лишь отвлечь внимание от главной причины дегуманизации «гомо сапиенс», затушевать ее.

Мне довелось бывать на Кубе после победы революции, а потом жить и работать там. Я очень полюбил этот жизнерадостный, по-настоящему добрый, человечный, отзывчивый народ. И там же на Кубе я еще застал судебный процесс над палачом. Одним из тех, которых судили за чудовищные преступления в годы диктатуры в застенках бежавшего диктатора Батисты. Я всматривался в его лицо. Он вел себя довольно трусливо. Старался не глядеть в глаза публике. Как и почему он и такие, как он, кубинцы, внешне ничем не отличающиеся от своих сограждан, в камерах пыток становились изощренными истязателями? — спрашивал я себя. И тут же вспоминал о преступлениях гитлеровских молодчиков на нашей земле и предателей — их прислужников из местного населения.

Нет! Нельзя говорить о плохих народах. И это уже не раз доказано. Надо говорить об общественной системе, при которой добрый мягкий человек может стать жалким трусом, общительный сосед — осведомителем, исполнительный чиновник — убийцей, домовитый крестьянин — грабителем-бандитом, при которой в души людей внедряются страх и ненависть, зависть и жестокость, злоба и лживость.

И биология, разумеется, тоже ни при чем. В каждом человеке природа всходит либо злаками, либо сорной травой, говорил английский философ Фрэнсис Бэкон. И вина за такое перерождение опять-таки лежит на капиталистическом обществе, где простые негативные эмоции по отношению к другим, исповедующим другую веру, имеющим другие убеждения, считаются достаточным поводом, чтобы убивать, жечь, бомбить, объявлять вне закона, где калечатся души, где доброта, совестливость, благородство и другие лучшие свойства человеческой природы теряют кредит, где воцаряются индивидуализм, эгоцентризм, где происходит отчуждение человека от его великой человеческой миссии, где господствует культ наживы, грубой силы.

Все это, естественно, не может не отражаться на сознании тех, кто служит охране интересов «сильных буржуазного мира», власть имущих. Переведенные из разряда «отверженных», «парий» буржуазного общества в корпус его защитников, они быстро улавливают одну из основных истин, характерных для него: буржуазная законность — это просто инструмент в руках духовно разложившегося господствующего класса, которому они служат. С этим инструментом можно обращаться так, как это соответствует интересам господствующего класса. Его вместе со Всеобщей декларацией прав человека и другими правозащитными документами можно даже отбросить прочь, если он будет мешать.

И отбрасывают. Размывание границ между законным (даже в буржуазном смысле этого слова) и незаконным, между преступлением и официально поощряемой государством террористической деятельностью ультраправых наиболее контрастно, наиболее оголенно видно на примере таких стран, как Сальвадор. И именно ведущая держава современного капиталистического мира — США, выдающая себя за «цитадель истинной демократии», насаждает в зависимых от нее развивающихся странах террор. Сегодня этот террор, его технология, как и сам пресловутый «американский образ жизни», стали, по сути дела, такими же предметами американского экспорта в Латинскую Америку, как жевательная резинка, кока-кола, джинсы…