Оборотни и вампиры

Мелюзина, чью удивительную историю рассказал нам Жак Д Аррас, остается самым известным гибридом. Наполовину женщина, наполовину змея, она любила купаться в деревенском источнике и обязательно делала это каждую субботу. Парацельс твердо верил в эту легенду, а Брантом уверяет, будто Мелюзина ужасно кричала и вопила, когда был вынесен приговор разрушить ее замок.

в определенные часы становившаяся суккубом в Лузиньянском замке... считается, что от этих странных союзов произошли народы басков и гуннов. В противоположность им, не довольствуясь мимолетными объятиями и изъятием семени, шальные чертовки могли дарить своим поклонникам возможность занять достойное место в царстве Зла и превращаться в волков. Здесь можно вспомнить широко известную историю Петера Штумфа, прожившего двадцать лет с демоном-суккубом и получившего от него в подарок волшебный пояс, при помощи которого он становился волком. В обличье зверя он зарезал пятнадцать детей и ел их мозги; он как раз собирался сожрать двух своих падчериц, когда его поймали и казнили в Бильбурге, в Баварии.

ОДЕРЖИМОСТЬ.

Одержимость злым духом представляет собой вторую, относительно часто встречающуюся форму невольного превращения в животное. Дьявол, в инкубате овладевающий телами и вынуждающий их уступить изощренным и холодным ласкам, умеет овладевать и слабыми, нерешительными душами. Падший ангел, но все-таки ангел, он знает людей и в нужный момент завладевает их чувствами. Дьявол, пишет Ж.Таксиль (J.Taxil) в своем «Трактате об эпилепсии» (Париж, 1602 год), старается «уничтожить то, что наиболее ненавистно ему в человеке, то есть разум... словно злой ветер налетает он на мозг, нападает на него, как на основу чувств, вместилище разума, и беснуется, возмущает внутри организма влагу, засоряет органы, раздражает мозговые оболочки, дергает нервы, закупоривает, артерии, и вынуждает совершенно пораженный мозг сдаться, как и нервы, и сознание, и тогда все тело начинает биться в конвульсиях, и одержимый делается совершенно бесчувственным и помутившимся».

Термин «одержимость», лишь одной из разновидностей которого является зоантропия, не вполне точен. В интересующем нас случае речь идет скорее о воздействии на мозг, чем о собственно припадках. Это воздействие можно сравнить с тем, какое испытывают на себе те, кто исповедует нагуализм; колдуны, присваивающие дух божества

или тотема; носители масок, отождествляющие себя с животным, подражающие его походке или голосу. Считать ли это воздействие чисто умственным и Аременным? Считать ли его глубоким и стойким? В этом и состоит вся проблема. Очень похоже, что несчастные, представляющие себя жертвой какого-то животного — кота, лисы, собаки или, например, волка, — считают себя одержимыми физически. Вполне вероятно, что именно фобия метаморфозы, как пишет доктор Борель, и подталкивает их к метаморфозе. Но последняя часто выходит за рамки того, что он называет «тревожной раздражительностью, свойственной обычному больному манией преследования», поскольку, в противоположность шизофреникам, одержимые прекрасно умеют распознавать виды животных — до такой степени, что один помешанный, живший в Падуе в 1541 году, требовал, чтобы хирурги перелицевали ему кожу, поскольку ему казалось, будто изнутри на ней растет волчья шерсть! Эта история, донесенная до нас Жаном Вье(ром), могла бы показаться бессмысленной, если бы столько других авторов не упоминали о случаях подражания голосам некоторых животных:

«львиный рык, овечье блеяние, рев быка, собачий лай, свиное хрюканье» («Complementum» брата Захарии), — которым можно найти объяснение, если учесть то обстоятельство, что истерические спазмы горла мешают глотать. Подобные явления наблюдаются у всех субъектов, предрасположенных к одержимости своим психическим состоянием или болезнью. Семнадцатилетняя девушка, рассказывает Бальц (Balz), с детства обладавшая раздражительным и капризным характером, выздоравливала после тяжелого тифа. Вокруг ее постели собрались родные, они сидели на корточках на японский манер, курили и болтали. Все говорили о том, что в сумерках около дома видели лиса, похожего на северного. Это казалось подозрительным. «Услышав это, больная содрогнулась всем телом и сделалась одержимой. Лис вошел в нее и много раз в день говорил ее устами. Вскоре он принял хозяйский тон и принялся бранить и тиранить несчастную девушку».