Оборванные нити. Том 3

О смерти болгарского диссидента Маркова тоже нашлись более подробные сведения. Ему рицин был введен подкожно, и клиника отличалась определенным своеобразием. Он плохо себя почувствовал уже через сутки после получения укола зонтиком, через двое суток состояние его ухудшилось настолько, что его госпитализировали, но допросить подробно не сумели — журналист потерял сознание. Скончался он на третьи сутки после отравления. Проводивший вскрытие патологоанатом не сумел установить причину смерти Маркова. Образцы пораженной ткани были направлены на экспертизу в специальные лаборатории Скотленд-Ярда и Министерства обороны Великобритании, но результаты исследований в тот момент засекретили. Спустя много лет при расследовании обстоятельств убийства Георгия Маркова все-таки прозвучало слово «рицин», но оно не было связано с результатами лабораторных исследований. О рицине заговорил кто-то из осведомленных лиц.

Также в Интернете нашлось упоминание об автореферате кандидатской диссертации о методах выявления рицина. Фамилия автора показалась Сергею знакомой, и он тут же сообразил, что это имя было одним из трех, стоявших под полученным им сегодня заключением.

И что теперь со всем этим делать? Организация, в которой проводилось исследование, более чем серьезная, и ставить под сомнение результат у него нет никаких оснований. Но этот результат никак не использовать. Исследование было неофициальным, организовано по собственной инициативе Саблина и им же оплачено. Причем оплачено не через кассу и не в соответствии с вывешенным на стене прейскурантом, а наличными «в конвертике». Ведомственными приказами эксперту категорически запрещается самостоятельно собирать материалы для экспертизы, он имеет право использовать только то, что ему предоставило следствие. Поэтому вся деятельность Сергея по выявлению отравляющего вещества, убившего Рустама Кудиярова, была, мягко говоря, незаконной. Но даже если бы право собирать дополнительные материалы у эксперта было, полученное заключение все равно никуда в данном случае не пристегнуть. Что он может предоставить правоохранительным органам? Заключение о смерти каких-то симпатичных крыс и пушистых хомячков от отравления рицином? Ну, и какое отношение эта бумажка имеет к смерти Кудиярова? Для того чтобы следствие имело возможность убедиться в причинах смерти взрывника, необходимо вынесение постановления о проведении химико-токсикологической экспертизы, причем экспертизу следует назначить именно в том учреждении, которое располагает необходимым научным и техническим потенциалом для проведения такого рода исследований. Тогда сотрудников лаборатории, которым будет поручено исследование, официально признают экспертами и возьмут с них подписку о том, что они осведомлены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Только при соблюдении всех этих формальностей слово «рицин» будет что-то значить для следствия.

ГЛАВА 3

Уезжая в отпуск, Саблин, как и оба предыдущих раза, оставил Юрия Альбертовича Вихлянцева исполнять обязанности начальника Бюро. Конечно, заведующий отделением освидетельствования «живых лиц» не был полностью безупречен в этой роли, в первый раз не проверял акты, во второй — не сориентировался вовремя в ситуации с трупом старика Рыкова, но это были промахи вполне простительные. Сергей сам забыл сказать ему о необходимости контролировать работу экспертов, а уж что касается Рыкова, то сообразить, что к чему и как нужно действовать, мог только танатолог. Так что в принципе больших претензий к Юрию Альбертовичу у Саблина не было. Более того, он показал себя с самой хорошей стороны не только как организатор работы на амбулаторном приеме, но и как судебно-медицинский эксперт. Расположение Сергея он завоевал, когда однажды позвонил ему и спросил, нет ли у того хороших контактов в среде милицейских криминалистов.

— А что случилось? — удивился тогда Саблин. — Зачем вам хорошие контакты? Вы — должностное лицо, вы имеете право контактировать с кем угодно.

— Да нет, Сергей Михайлович, у меня такое дело… Не должностное. Понимаете, мне нужно провести освидетельствование афроамериканца.

— И что? — не понял Сергей. — Без милицейских криминалистов никак не освидетельствуете?

— В том-то и дело. У них должны быть специальные лампы, а у нас их нет. У меня потерпевший чернокожий, как я на нем кровоподтеки буду считать и измерять? Я же их не вижу. Я вообще-то даже растерялся, когда его менты привезли, он какой-то журналист, делает цикл материалов о разных географических зонах, вот и на Крайний Север приехал. А наше местное хулиганье себя показало в лучшем виде. Избили и ограбили. Я посмотрел и ахнул: ничего не вижу! И вспомнил, что читал в специальной литературе о такой проблеме. Там как раз и советуют применять лампы. А у нас их нет.