Оборванные струны

— Нет, — смутившись и оттого излишне бодро, даже как-то весело, сказал Андрей — шишка запульсировала, уличая его во лжи. — Ничего. Ни нового, ни старого. Но будем надеяться. Сейчас самое важное — побыстрее прояснить этих артистов погорелого театра, узнать, какое отношение к этой чертовой драме на охоте имел наш Венька. Ну а там, глядишь, и… В общем, работаем. — Андрей хлопнул Дениса по плечу и отошел к окну звонить Бородину.

Больше всех повезло Ольге. Она сразу же дозвонилась, договорилась о встрече и упорхнула из офиса. Бородин упорно не желал отзываться. Его рабочий номер стабильно молчал, а мобильный выдавал одну и ту же мало обнадеживающую фразу, что, мол, вызов зафиксирован, абонент перезвонит позже, из чего следовало, что растяпа Илья опять где-то посеял мобильник — с ним такое происходило довольно часто: засунет по рассеянности в ящик стола или бросит на стул и завалит бумагами — звони тогда хоть до скончания века, результата не добьешься.

— А как у тебя дела? — Андрей подошел к Денису, решив взять тайм-аут. Тот сопел, натужно пыхтел, словно не за компьютером работал, а перетаскивал бревна, и что-то невразумительное ворчал себе под нос. — Готов портрет героя?

— Не совсем. — Денис виновато покачал головой. — Как доходит до какого-то этапа, ничего не получается.

— Но ведь в прошлый раз получилось.

— Да забыл я, как это делается! — Он в отчаянии стукнул кулаком по колену. — Не помню! Тогда тоже сначала не получалось, а потом я на что-то нажал… На что? Хоть убей, не могу вспомнить!

Андрей вдруг почувствовал жуткую усталость, отошел от Дениса к окну, закурил. Посмотрел на часы — почти двенадцать. Утро, которое обещало стать насыщенным полезной деятельностью, заканчивалось, не принеся никакого результата. Если и у Ольги с этим отцом — чтецом по губам ничего не получится, то хоть вешайся…

Зазвонил телефон у него в кармане. Бородин наконец-то соизволил откликнуться.

— Привет, Андрюха, — поздоровался он с ним каким-то замогильным голосом.

— Привет, привет! — затараторил Андрей, радуясь, что хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. — Я тебе тут обзвонился. Нужно срочно встретиться. Я мог бы к тебе в контору подъехать, — он бросил вопросительный взгляд на Дениса — тот радостно ему зажестикулировал: все о’кей, вспомнил, как эта чертова кукла работает, можете договариваться, — скажем, через полчасика. У меня…

— Нет, Андрюха, — все тем же замогильным голосом перебил его Илья. — Через полчаса встретиться в конторе никак не получится.

— Почему не получится? — растерялся Никитин от такого категоричного отказа. — Ты где сейчас? Я мог бы…

— В больнице.

— В больнице? Почему… Что ты там делаешь?

— Ну, в данный момент лежу на кровати, отхожу после капельницы.

— Черт! — заорал Андрей. — Сволочь! — Ему почему-то сразу представилось, что Илья пострадал от той же руки, что и он, только повезло ему меньше. — Ты был вчера у Веньки, да? Зачем ты туда полез?

— Никуда я не полез, — слабым голосом проговорил Илья. — Сволочь — это, надеюсь, не ко мне? А что с Венькой — есть какие-нибудь новости?

— Почему ты в больнице, черт побери? Что случилось, Илья?

— Да ничего не случилось. Ты ушел вчера, а через час меня скрутило. В общем, увезли на «скорой» с гипертоническим кризом.

— Как это произошло? Тебя кто-то напугал? Тебе угрожали?…

— О чем ты, Андрюха? — Бородин через силу рассмеялся. — Кто меня мог напугать? Я же тебе говорил: давление. Ну и вот. Работа у меня нервная, сам я старый, толстый, неспортивный мент, ведущий нездоровый образ жизни… Мне здесь все это популярно объяснили. Ну и, как следствие, криз, черти бы его драли.

— Ну ладно, — немного успокоился Андрей. — Не буду тебя утомлять.

— Кстати, — несколько бодрее проговорил Илья, — ты не мог бы забросить рублей сто на мой телефон? А то у меня деньги кончаются. В этой чертовой больнице, да еще и без связи…

— Конечно заброшу! — Андрей, узнал, в какой больнице лежит Бородин, пообещал приехать навестить и, успокоившись окончательно: не он и не Венька виноваты в болезни Ильи, — попрощался. Подошел к Денису, который слышал их разговор только с одного голоса, не все понял, но по виду Никитина заключил, что случилась новая беда, пересказал ему последние события, взял в руки распечатку и долго задумчиво смотрел на нее.

— Странно, — проговорил он наконец, — очень странно.

— Что — странно? — всполошился Денис. — Я что-то не так сделал? Не тот ракурс выбрал?

Мне казалось, тут он как раз лучше всего виден… Лицо наиболее четко…

— Я помню этот кадр, тысячу раз, наверное, просмотрел весь чертов ролик. Он здесь перед самым выстрелом, она уже направила на него пистолет. Так вот: в человека стреляют, а он улыбается. Странно.

— Н-да, — Денис взял распечатку в руки, — действительно странно. Может, он ничего не понял? Решил, что это просто шутка?