Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы

Коновалов подивился такой манере общения, и сказал,

– Послушайте, товарищ Крылов ….

– Мылов, проводи товарища в коридор, чтобы он прочитал на дверях расписание приёма.

– Но послушайте ….

– Мылов, если товарищ глухой, то позвони на вахту.

За всё время парторг не поднял головы. Коновалов начал закипать, но, вспомнив обещание директору, повернулся, и пошёл на выход. Вслед донеслось,

– Мылов, проводишь товарища и вернёшься. Ты мне нужен.

Когда вышли в коридор, Мылов сокрушённо развёл руками, мол, я же тебе говорил, и вернулся в кабинет.

Коновалов кипел. Он впервые видел такое сановное чванство. И у кого? Ладно бы генерал, или министр, но чтобы так возносился парторг какого-то занюханного треста? Родион немало перевидал парторгов. Среди них бывали культурные и порядочные люди, но Крылов к их числу явно не относился. Захотелось спустить его с небес и ткнуть куда-нибудь носом. Перед мысленным взором замаячило слово месть. Он сказал себе, – «ну, суки, погодите», и пошёл вниз перекурить и остынуть. Выйдя из парадного, он подошёл к урне, и вытащил из кармана пачку. Сбоку раздался женский голос,

– Молодой человек, сигареты не найдётся?

Рядом стояла женщина вахтер. Тут можно сказать, что Коновалову повезло, но с другой стороны, это везение в значительной степени организовал он сам. Родион давно знал, что всякие неприметные работники – уборщицы, вахтёры и прочие, иногда знают о делах учреждения больше, чем его руководитель. И, рассыпавшись мелким бесом, он постарался раздобыть какие либо сведения всё равно о чём. Пригодиться мог любой пустяк.

– О чём речь мадам! Один момент!

Он кинулся через дорогу в магазинчик, и, вернувшись, презентовал женщине пачку сигарет «Стюардесса» со словами,

– Вам не по чину грубый табак «Примы» или «Нашей марки». Вот это женский вариант.

– Спасибо. Да какие наши чины.

– Ну, как же! В таком учреждении это важная должность.

– Да ладно! Я тут для видимости, вроде дневного сторожа. Платят мало, зато время есть. Вяжу кое-что, да продаю. Всё доход. У меня здесь двоюродный племянник шофёром работает, вот Кирюша сюда меня и устроил.

– Мадам ….

– Да какая я тебе мадам! Меня все здесь тётей Дусей кличут. Привыкла.

– Тётя Дуся, ваш племянник золотой человек. Не всякий позаботится о двоюродной тётке.

– Да нас из всего племени двое только и осталось. Вот и родичаемся. Правда объявился у него дядька в Америке, так, где он, и где мы? А откуда ты такой ловкий взялся?

– Из деревни. Приехал в трест по одному делу.

– Не очень-то похож ты на деревню. Закваска не та.

– Что вы хотите? Смычка. Некоторые грани стираются.

– Это правда. Моя знакомая живёт под Аксаем, так она на электричке до работы добирается быстрей, чем я по городу на трамвае. А Кирюша и в самом деле хороший, только вот с женой…, да ты её видел, должно. Она тоже тут работает, Виола секретарша.

– Пути господни неисповедимы. Никто не знает, почему хорошим людям достаются дурные жёны.

– Во как завернул! Только поначалу-то она была хорошая женщина, приветливая и симпатичная. Её и в секретарши взяли за приятную внешность, уж не за ум. Да, да, не удивляйся, это она последнее время такой стала. За глаза её теперь Воблой зовут. А сокрушил её американский образ жизни. Когда дядя Кирюшу отыскал, стали они письма писать. Дядя этот человек добрый, да и по родине скучает, вот и стал он посылки посылать. На почте пустых запретов много, так он приспособился через знакомых моряков их передавать. Редко, но регулярно. В основном мелочь всякая – авторучки, жвачка, пластинки, одёжка разная. А однажды прислал женский журнал для Виолы. Мол, пусть познакомится с американской женской реальностью. Никакой крамолы там не было – моды, рецепты, да фотографии артистов.

Правильно наши агитаторы американщину критикуют, да не туда бьют. Эти безобидные журналы страшнее атомной бомбы, потому что молодые неокрепшие женщины перед ними беззащитны. Мужики не так, я по Кириллу сужу.