Обратной стороной кверху (Обезьяний рефлекс-2)

— Получишь бронированную машину и четырех охранников из спецназа. Можешь ходить в штатском. Ступай.

Увидев растерянное лицо генерала, секретарь улыбнулся.

— Удивлены, Геннадий Ильич?

— В семьдесят девятом в горах Афгана в метре от меня в скалу врезалась ракета. Стингер. И не взорвалась. С тех пор я никому и ничему не удивляюсь.

— Долго жить будете.

— Надеюсь.

Подполковник подал Некрасову пакет.

— Приказ министра. Вас ждут в 475 кабинете.

— Спасибо. Как звать?

— Подполковник Северский.

— А дальше?

— Игорь Владимирович.

— Спасибо, Игорь Владимирович.

— Удачи, товарищ генерал.

— Да уж, без нее не обойтись.

Когда Некрасов вышел, Северский взялся за телефонную трубку.

3

Связи нужны везде и всюду. Некрасов усвоил эту догму очень давно.

Его приятель из военной прокуратуры пришел на встречу с некоторым опозданием. Они устроились в тихом кафе, где кормили сосисками и подавали разливное бочковое пиво. Оба в штатском, устроились в уголочке, разговаривали тихо.

— Вот что, Валера. Ты должен выложить мне всю правду. Я не болтун, ты знаешь. Но если меня назначают на место человека, который погиб при загадочных обстоятельствах, я должен знать, откуда исходит угроза. За спинами телохранителей не спрячешься. Забелина бронированный автомобиль не спас. Я знал этого мужика еще по Афгану. Его голыми руками не возьмешь. Тут орудовали настоящие бойцы с боевым опытом.

— Придраться трудно, Гена. Работа проделана хорошо. Один в запертом доме. Но не такие они и профессионалы. Очень много грязи оставили. Могу предположить почему.

— Почему?

— Потому, что для беглого осмотра и протокола все сделано правильно. Можно глубже не копать. Убийцы уверены в том, что прокуратуру их работа удовлетворит и они закроют дело. Так оно и будет. Министерство не хочет раздувать скандал. Четырнадцать генералов за один год погибли не по собственной воле. Среди них командующий Сибирским округом. Сколько можно? Убийцы уверены, что никто не захочет нового скандала и прокуратура примет навязанную ей версию. Вот они и напачкали. Сработано грамотно, очень толково, но неряшливость говорит об уверенности в том, что мелочами никто заниматься не будет.

— Значит, стреляли свои?

— Я ничего не берусь утверждать. Есть факты, и могу их выложить на стол. Выводы делай сам.

— Ну, так выкладывай.

— Старший следователь по особо важным делам военной прокуратуры Поплавский ведет это дело. Поплавский сыщик от Бога. Ему хватило часа, чтобы раскусить этот орешек. В кабинете на втором этаже, где погиб генерал, есть одно-единственное окно. Почему на него обратили внимание? Входное пулевое ранение в горло очень крупное и рваное, без следов пороха на коже. Это невозможно, если выстрел был произведен из пистолета с близкого расстояния. Поплавский, то есть следователь, о котором я говорил, пришел к выводу, что стреляли из мощной снайперской винтовки метров с двухсот или меньше. В окне три стекла. Верхняя рама, левая и правая. Окно давно не мыли. Оно грязное. А правая рама с чистыми стеклышками. С чего бы вдруг? Может, хозяин сам сменил стекло? Легко проверить. Определили примерное нахождение стрелка, если поставить жертву у правой рамы и рассчитать полет пули. Приблизительно, конечно. Одно понятно, стрелок находился на одной линии с окном. На участке растут сосны. Их осмотрели. Возле одной на снегу есть следы и крошки коры, осыпавшиеся с нее. Стрелок залез на дерево. Эта версия подтвердилась. Первый сук находится напротив окна, и он ободран. С хорошей оптикой при небольшом даже опыте можно свечу загасить пулей с такого расстояния. Поплавский не ошибся. Дырку в стене нашли. Ее картинкой завесили. Взяли кровь у собаки на анализ и нашли в ней остатки снотворного. В пса выстрелили шприцем. Что тут неясного?

— И что же Поплавский? Его версия не прошла?

— Поплавский зашел к начальнику следственного отдела, положил отчет на стол и спросил: «Куда мне ехать в командировку?» Но ему путевку дали в Сочи. На лыжах с гор кататься.

— А при чем здесь командировка?

— Это он пошутил. Черный юмор. Полгода назад генерал Подвойский выпал с балкона двенадцатого этажа своей квартиры. Поплавский поехал разбираться. Оказалось, что генерала сбросили. Поплавский это доказал и составил отчет. А на следующий день его отправили в командировку в Тюмень на целый месяц. Когда он вернулся, дело лежало в архиве. Смерть по неосторожности. Я только не понимаю, кому нужны его отчеты? Ведь это же компромат на военного прокурора. Но все молчат. Никто ничего не видит и не слышит. Такое положение всех устраивает.

— Я все понял, Валера. Все, кроме одного. С какой стороны мне нанесут удар?